«Я все равно не смогу заснуть», — сказал он сам себе, пытаясь оправдаться в своем безрассудстве, и постучал в дверь.

Поскольку он стучал очень осторожно, то немедленного ответа не последовало, но рыдания и всхлипывания затихли. Видимо, Вэла прислушивалась.

Он снова постучал, на этот раз чуть громче.

— Кто там? — спросил дрожащий, испуганный голос.

— Подойдите к двери в стене, — сказал герцог самым мягким тоном, на который был способен.

По наступившему в ответ молчанию герцог понял, что девушка слишком удивлена и напугана и не знает, стоит ли выполнять его просьбу.

Затем послышался скрип кровати и звук легких шагов.

— Кто вы? — спросила она тихо, с явным недоверием.

— Тот, кто может помочь вам бежать, если вы собираетесь это сделать, — спокойно ответил герцог.

Он подождал секунду, чтобы она освоилась с этой мыслью, и продолжил:

— С вашей стороны есть болты в этой двери?

— Да. Два болта.

— И у меня то же самое. Если вы хотите, чтобы я помог вам, постарайтесь их вывернуть.

Наступила небольшая пауза. Герцог понимал, что девушка пытается решить, может ли она доверять ему.

Затем герцог услышал, как она быстро, словно под действием импульса, подошла к двери и вывернула верхний болт, затем нижний.

Он проделал то же самое. Теперь дверь можно было легко открыть, что герцог не замедлил сделать, и оказался лицом к лицу со своей таинственной соседкой.

После всего того, что ему пришлось услышать, он ожидал, что девушка молода и привлекательна, но никак не думал, что она окажется такой хрупкой и прелестной.

Хотя Вэла только что плакала и щеки и ресницы ее были все еще мокры от слез, она показалась ему совсем юной и свежей, как бутон розы. В первое мгновение он даже принял ее за подростка.

Это открытие неожиданно больно задело какие-то струнки в его душе. Ему показалась чудовищной мысль, что это хрупкое создание предназначено в качестве жертвы грубому животному, который будет наслаждаться ее беспомощностью и своей властью над ней.

Вэла настороженно смотрела на него, и, чтобы успокоить девушку, герцог тепло ей улыбнулся.

Знаменитая улыбка герцога Брокенхерста! Все без исключения женщины находили ее чарующей и неотразимой, и он с ранних лет прекрасно научился пользоваться этим своим оружием.

— Вы, должно быть, слышали… — запинаясь, тихо пробормотала Вэла, — что говорила мне… моя мачеха.

— Это было неизбежно, — мягко ответил герцог. — Стены здесь такие тонкие, да и дверь была прикрыта неплотно.

— Тогда вы… понимаете, что я должна бежать отсюда. Немедленно!

— Именно это и пришло мне в голову, когда я слушал ваш разговор.

Так как она все еще продолжала в нерешительности стоять возле двери, герцог продолжил:

— Если вы хотите поговорить об этом, то, прошу вас, пройдите ко мне в комнату, и мы прикроем эту дверь, чтобы нас никто не смог подслушать из коридора.

Вэла вздрогнула и испуганно оглянулась, словно ожидая, что мачеха вот-вот снова войдет через наружную дверь, которую она только что заперла за собой на ключ.

Затем она кивнула и поспешно шагнула в комнату к герцогу. Он плотно прикрыл за ней дверь.

Когда он повернулся, чтобы взглянуть на свою неожиданную гостью, девушка в нерешительности стояла в маленьком пространстве между его кроватью и окном и настороженно глядела на него огромными, испуганными глазами.

— Боюсь, у нас здесь не слишком большой выбор, — с извиняющейся улыбкой проговорил герцог. — Вы присаживайтесь на кровать, а я воспользуюсь этим единственным стулом. Надеюсь, он не развалится под моей тяжестью, — с некоторым сомнением добавил герцог, подозрительно оглядывая чуть покосившийся стул с плетеным сиденьем.

Вэла в ответ тихо улыбнулась и послушно присела на краешек кровати.

Герцог перенес стул поближе к девушке и осторожно сел рядом.

— Итак, — произнес он, пытливо вглядываясь в ее лицо, — как я понял, замуж вы не собираетесь?

Он увидел, как девушка напряженно застыла и сжала руки.

— Я не могу выйти замуж за этого человека, — ее голос зазвенел от напряжения. — Он отвратительный… мерзкий… и потом, он очень старый.

— Я вполне с вами согласен. Трудно было бы найти более неподходящего мужа для любой женщины, тем более для такой молоденькой и прелестной, как вы, — довольно резким тоном произнес герцог.