– Такой статьи в учебниках я не помню...

– То-то и оно! Её там и не может быть, потому что как тогда объяснить, почему ни один из людей, что попал на территорию фей, не возвращается обратно, почему те, кто попал на Острова блаженных, теряют память, почему...

– Прекрати, не надо! Не могу больше этого слышать!
– от навязчивого Голоса Гастона едва не тошнило - он крепко сжал свои руки вокруг ушей, как бы стремясь закрыть доступ Голосу в свое сознание, хотя ясно было, что это было невозможно...

– Ты просил, я и ответил - обиженно произнес Голос.

– Прости... Просто слишком уж много всего за раз... И что же мне теперь делать?

– Праздный вопрос... Ты прекрасно и сам знаешь, ты давно уже сам решил, что делать, не так ли?

– Да, так...

– Ну, вот и поступай, как решил... Ты - король, вождь и учитель твоего народа, тебе и, как говорится, все карты в руки...

– Только вот... Без договора я... Ну, доказать ничего не смогу, поэтому я и искал...

– Ах, да, чуть не забыл - усмехнулся Голос.
– Держи.

Вдруг на деревянной поверхности стола в одно мгновение появились две книги - одна тонкая, страниц в 50, другая - толстая, чуть ли в полторы тысячи страниц. У обоих страницы были пергаментные, пожелтевшие, скрепленные толстым кожаным переплетом с металлическими кольцами... На одной было написано "Договор об Опеке, подписанный между... и т.д. и т.п.", а на другой - "Деяния Роланда...".

– На целых пятьсот страниц больше!
– чуть не закричал Гастон, в последний момент сам себе заткнув рот.

– Самое главное лицо в литературе - это не автор, а редактор - запомни это - усмехнулся Голос - и, кстати, драконы - НИКОГДА не сквернословят, не пьют пиво... Поверь мне на слово, я их знаю гораздо лучше тех посредственностей, кто переписывал эти хроники... Кстати, думаю, не лишне тебе будет утаить, откуда ты получил эти документы - скажи, нашел в архиве - пусть "ЖАЛО" побесится - много голов там у них полетит за недосмотр (Голос резко и злорадно рассмеялся), а также следить за ними глаз да глаз... Лучше даже сними копий - и побольше, не поскупись... Пусть все знают, как их надувают белобрысые... Ну а мне пора!

– Постой, "благожелатель" или как тебя там! Неужели мы с тобой больше не увидимся, точнее, неужели я тебя больше не услышу? Мне нужна твоя помощь!
– мысленно закричал Гастон, крепко сжимая пальцами свои виски.

– Ага, сам попросил... Ну что ж, помогу тебе, когда сочту нужным... А пока - перемени всех твоих слуг - все они шпионы -, брось дурную привычку записывать свои мысли и тем более их говорить вслух, и... приготовься к тому, что тебя будут ломать так, что мало не покажется... Действуй осторожно. Когда запахнет жареным, я приду к тебе, в одну из ночей и, поверь мне, тогда ты будешь мне так рад, как родной матери...

Голос пронзительно рассмеялся в голове Гастона, а потом также внезапно пропал, как и дотоле появился. А на горизонте уже занимался рассвет...

Пролог. РЕНЕГАТ.

1.

Гулкий стук копыт пронесся по безмолвным ночным улицам Кронбурга, многократно умножаемый эхом. Хотя вряд ли кого эти звуки могли разбудить - в три часа ночи спал уже весь город. Только шастающие в поисках своей законной добычи одинокие кошки пробегали в те глухие предрассветные часы по темным мостовым. Спали все - нобили и простолюдины, старые и молодые, женщины и мужчины. Даже стражники на крепостных стенах, которым, казалось бы, по должности полагалось бодрствовать, и те в этот час дремали по сторожкам. Впрочем, даже если бы стража должным образом выполняла свои обязанности, вряд ли она смогла воспрепятствовать ехавшим, ибо всадники попали в город по секретному подземному ходу, который вообще не охранялся. Тщательно замаскированный от посторонних глаз вход в него известен был только одному наследному принцу Авалона, правителю Кронбурга. Патрули же стражи внутри самого города давно были отменены, ведь и на крепостных стенах охрана скорее была частью омертвевшей со временем традиции, нежели действительной необходимостью - пространство в тысячи и тысячи квадратных миль от Кронбурга было полностью очищено от чудовищ. За считанные годы важнейший элемент городского антуража превратился в анахронизм. А всеобщее изобилие, свалившееся на голову гражданам Содружества с наступлением эры ПП - как сокращенно именовалась в дворцовых хрониках 'Эра Порядка и Процветания' -, послужило почвой для практически полной ликвидации преступности. В самом деле, когда ты сыт, одет и обут - зачем тебе грабить и убивать? А если пиво или эль, который ты пьешь, содержит в себе успокаивающие вещества, то риск преступности будет совершенно исключен! Именно поэтому всадники, укутанные в длинные черные плащи до пят с капюшонами, полностью скрывавшими их лица, могли скакать совершенно никем не замеченными.

Ночь была безлунной и почти беззвездной, всё небо затянуло густыми кучевыми облаками. Близилась гроза. В кромешной тьме узкие улочки Кронбурга почти не отличались друг от друга: разноразмерные, во всем не похожие друг на друга, кое-как сляпанные грубые каменные хижины с покрытой дранкой крышей, свидетельствовавшие о полном отсутствии вкуса у их строителей; ограды, больше напоминающие крепостные стены, как будто бы предназначенные для того, чтобы вести оборону города даже тогда, когда враг ворвется внутрь; зловонные канавы, протекающие по обочинам неровной мостовой. Правда, в новых районах города строились уже другие дома: одинаковые уютные двухэтажки из цветного кирпича, с черепичной крышей и розовыми наличниками, соседствовавшие тут и там с зелеными насаждениями, правильными аллеями со скамейками и беседками для отдыха. На деревьях и домах в таких районах размещались разноцветные гирлянды, светящиеся в ночи, выполнявшие одновременно задачи и ночных фонарей, и украшений. Вместо грязной мостовой - видимая даже темной ночью разноцветная плитка брусчатки, а вместо зловония открытой канализации - целые заросли ароматно пахнущих розовых кустов. Но эти районы были пока скорее исключением, чем правилом - работы по переустройству Кронбурга начались буквально в позапрошлом году и ещё не коснулись большей части города. Всадники довольно быстро - даже чересчур быстро - проскакали их, не останавливаясь, и погрузились в спасительную тьму старого Кронбурга. Здесь было гораздо легче затеряться всадникам, одетым во все черное!

Наконец, гулкий цокот копыт прекратился - всадники остановились у одной захудалой хижины без вывески или какого-либо другого опознавательного знака, позволявшего заключить что-то о занятиях её хозяина - башмака, каравая или даже меча, - и ловко спешились. Один из них, самый высокий и мощный телом, быстрым и решительным шагом направился к двери и несколько раз постучал - первые два удара были короткими и тихими, третий - посильнее и погромче, а последние два - опять короткими и тихими. Где-то в глубине дома раздалось еле слышное шарканье, тихо звякнул замок и дверь отворилась. Всадники вошли в черный провал неосвещенного пространства дома, как в утробу какого-то древнего морского чудовища, и скрылись в нем... Но не все. Трое из них - один у калитки, другой у двери дома, а третий - у черного входа - уселись караулить. Причем - странное для постороннего наблюдателя дело!
– все трое, молча встав на назначенные им посты, тут же превратились в подобие безмолвных статуй, а потом и вовсе исчезли. Впрочем, возможно, в таком волшебстве и не было необходимости - в такой глухой час вряд ли кто мог наблюдать за всадниками...