Второй Батальон уже потерял сто человек, причём двадцать три из них погибшими, прежде чем наконец погнал отступающих Риштян. «И когда придётся продолжить наступление, эта задержка, позволившая противнику вновь закопаться в скалы, обойдётся нам ещё дороже», – раздражённо сжав челюсти, подумал он.

Он ненавидел подобные задания. Планета Лувэйн [город в центральной Бельгии, во фламандской Брабантской области: столица герцогства Брабанта в XI-XVвекахи центр торговли тканью (кружева); университет (1426)]даже не была имперским миром – это был Мир Беззакония, настолько помешанный на сохранении своей независимости, что отверг даже ограниченный оборонительный союз с Империей. Очевидно, его правительство полагало, что отказ подписать любые формальные соглашения с любой стороной так или иначе убедит их обеих оставить их мир в покое.

Что, возможно, и сработало в отношении Империи, но не со Сферой Риштян. Хотя, стоит отметить для справедливости, формальноРишив Лувэйн не вторгались. Технически это была пиратская экспедиция. Клан Тарииан начал вторжение исключительно в целях личной наживы, и не имело значения, верил в это кто-нибудь или нет.

К сожалению для Клана Тарииан – или для Риши, в зависимости от того, кто как интерпретировал происходящее – имперская разведка, вовремя получив данные об операции, успела подтянуть подкрепления в Тивериадский Сектор, к ближайшей к Лувэйну базе Флота. Что означало, что когда республика Лувэйн наконец, почувствовав запах сбежавшего кофе, проснулась и поняла, что это полномасштабное вторжение, рядом оказались имперские войска, готовые отозваться на его хриплые призывы о помощи. К сожалению, эти войска были не в состоянии добраться до театра военных действий прежде, чем Риши высадили с орбиты всю свою наземную группировку.

Имперский флот быстро и эффективно уничтожил или рассеял космические корабли ящериц, доставившие в систему и поддерживающие десант с орбиты, но ничего не смог сделать с наземными войсками. Будь на месте Риштян люди, их командующий в подобном затруднительном положении скорее всего задумался бы о капитуляции или, по меньшей мере, стал бы договариваться об эвакуации. Риши же, к сожалению, вообще не признавали подобного выхода и майору Трумэну и остальным подразделениям полка, в который входил его батальон, большую часть последних трёх стандартных недель пришлось иметь дело с последствиями упорства ящериц.

Что и стало причиной его недовольства приостановкой наступления, когда он наконец обнаружил уязвимое место на последнем рубеже обороны Риштян. По сути…

– Э-э-э, майор?

Трумэн, донельзя удивлённый тоном лейтенанта Хантера, обернулся и вопросительно поднял брови. Младший офицер стоял около входа в КП, выглядя столь же ошарашенным, как и прозвучавший голос.

– В чём дело, Винсент? – раздражённо поинтересовался Трумэн

– Сэр, здесь... представитель из Штаба.

Трумэн опять начал закипать, но лишь помотал головой внутри шлема – эквивалент пожатия плечами одетого в бронескафандр человека.

– Хорошо, зови его, – резко сказал он.

– Да, Сэр! – Хантер, повернувшись в сторону небольшой площадки у входа в командный пункт, заговорил с кем-то невидимым Трумэну, а потом, – Сюда, Мэм, – приглашающе взмахнул рукой.

Майор с раздражением смотрел, как его офицер-связист пятится назад, стараясь освободить в тесном КП место для гостьи, а потом и так уже задранные выше некуда брови Трумэна сделали почти успешную попытку полностью уползти за линию волос на голове. Последней вещью, которую он ожидал увидеть на своём командном пункте, была фигура в активной боевой броне Кадров!

Причём броня вновь прибывшего несла знаки различия капитана, что автоматически делало её владельца равным по званию самому Трумэну. Что было не особенно приятной мыслью. Не то, чтобы Сэмюэль Трумэн не испытывал уважения к Кадрам – в конце концов он не был идиотом. Однако, как бы он ни уважал их, он был равен пришельцу по званию и к тому же именно он в течение трёх прошедших недель командовал батальоном. И сказать, что мысль о том, что теперь ему предстоит получать приказы от кого-то, кто ни черта не смыслит в текущей тактической ситуации, была горькой, означало ничего не сказать.

Наконец офицер Кадров в громоздкой броне полностью разместилась в тесном командном пункте и, приветствуя присутствующих, вскинула руку к виску.

– Майор Трумэн? – раздалось приятное, тёплое и чуть хрипловатое контральто.

– Я – Трумэн, – отозвался майор, возвращая приветствие и протягивая правую руку в броневой перчатке. – А Вы?

Вопрос прозвучал немного более резко, чем он намеривался, но вновь прибывшая, казалось, не заметила этого.

– ДеФриз, – представилась она. – Капитан Алисия ДеФриз, Имперские Кадры.

В первый момент Трумэн лишь кивнул, принимая к сведению новую информацию, но тут же, осознав какое именно имя было названо, внутренне подобрался.

– Вы сказали ДеФриз?

– Да, – просто ответила она, и Трумэн пожал её бронированную кисть с гораздо большим пылом, чем собирался.

– Капитан, я бы сказал – добро пожаловать на Лувэйн, – словно со стороны услышал он свой голос, – за исключением того, что сейчас это место точно не подходит для отпуска, где можно отдохнуть с другом.