Они всё ещё не соответствовали человеческим стандартам гибкости и «ситуационного понимания» на поле боя – сказывалось отсутствие нейрорепторной связи со вспомогательным оборудованием – но упорно трудились, чтобы теми или иными способами компенсировать это. В нападении, чтобы проложить путь через любые оборонительные позиции противника, они сознательно отказались практически от всего хоть как-то смахивающего на изящную стратегию, всецело полагаясь на абсолютное преимущество в массе, силе и огневой мощи. В обороне они щедро рассыпали вокруг своих позиций тактические разведмодули, закапывали свои войска как можно глубже, при этом обеспечивая многократное перекрытие зон обстрела, поддерживали максимально большим и сильным подвижным резервом и насыщали оборону многослойной ПВО и тяжёлыми стационарными орудиями поддержки. Прорыв через подготовленные пехотные позиции Риштян всегда был дорогостоящим делом.

Которое становилось ещё более проблематичным, когда они думали в терминах mysorthayak. Трумэн не был точно уверен, как переводится это слово, но предполагал, что самое близким человеческим понятием будет джихад, хотя, как он знал, в варианте Риш у этого понятия был ещё дополнительный подтекст, делающий этот перевод не совсем корректным. Конечно, в течение нескольких предшествующих столетийистории человечества джихадбыл не очень популярным словом и к тому же у него были нюансы, которые не очень хорошо вписывались в суть понятия Риш. Mysorthayakсвязывал вместе честь клана, долг чести и природную кровожадность Риш, и при этом имел лишь незначительный религиозный налёт, но кодекс чести Риштян был достаточно запутан и тяжеловоспринимаем, чтобы сделать « джихад»самым близким и удобным человеческим аналогом. Как только они объявляли mysorthayak, матриархи Риштян не сдавались. Они сражались и умирали на своих позициях, а если имели в наличии ресурсы, то оснащали свои рубежи ядерными фугасами, чтобы забрать с собой столько противников, сколько возможно.

– В общем, насколько я понял, ты утверждаешь, – спросил Трумэн чуть погодя, – что если бы я атаковал их «слабое место», то они, подождав, пока мои люди хорошенько не увязнут на их позициях, снесли бы нас всех к чёрту вместе с собой?

– Я сказала, что это очень вероятно, – скрупулёзно поправила собеседника ДеФриз. – Я не могу сказать определённее без дополнительных тактических данных. Но если это – именно то, что они собираются предпринять, то это может и не обязательно случиться здесь и сейчас, но могу гарантировать, что прежде чем операция закончится, это обязательно случится. Если, конечно, мы кое-что не предпримем.

– Что значит «кое-что»? – прищурившись, спросил Трумэн.

– Это значит, что единственный способ избежать характерных для mysorthayakжертв –обезглавить систему управления ящериц.

– Обезглавить? – непонимающе нахмурился Трумэн. – Не понимаю, что ты подразумеваешь под этим?

– Майор Трумэн, – саркастически улыбнувшись, заявила Алисия, – совершенно случайно я имею эквивалент докторской степени по ксенопсихологии со специализацией по социопсихологии Риштян. Что несомненно является основной причиной, по которой Бригадир Кейта выбрал именно мою Роту для этого небольшого приключения. Думаю в качестве награды за мои прилежные усилия понять противника.

Несмотря на собственное взвинченное состояние, Трумэн фыркнул, позабавленный её суховатым менторским тоном.

– Во всяком случае, – продолжала она более серьёзно, – лучший способ преодолеть оборону mysorthayakсостоит в том, чтобы «исключить» первопричину этого. У многих понятий кодекса чести Риштян нет никаких реальных эквивалентов в человеческой культуре, но матриархи понимают идеи индивидуальной схватки и благородной сдачи достойному противнику. И если командующая этим небольшим вторжением старшая военная мать прикажет, то войска сдадутся – mysorthayakтам или нет. Таким образом, это позволит избежать необходимости убивать каждую отдельную Риш на планете – и попутно терять наших собственных людей...

Она позволила своему голосу затихнуть и глаза Трумэн расширились.

– Ты собираешься захватить их планетарный КП?– Он недоверчиво покачал головой. – Ты в своём уме?!

– Не уверена, – ответила она. – Но в последний раз, когда я заглядывала в свою медкарту, там было указано – «психически здорова». Конечно, я догадываюсь, что тот диагноз был не окончательным. Между тем именно это я имею в виду. Так что я буду очень благодарна тебе за любую информацию из ваших архивов тактических данных и радиоперехватов. И пока наша разведслужба выясняет, где именно Риши зарыли свою штаб-квартиру, я хочу изучить реальные данные по имеющимся у них силам, оружию и тактике.

– …вот так, Дядя Артур, обстоят дела, – закончила доклад Алисия и откинулась назад в кресле перед кубом голографического тактического дисплея в разведцентре«Маргарет Джонсон». – Я думаю, что Трумэн прав – напротив его позиций у ящериц и вправду есть определённые проблемы в обороне – но если они действительно исполняют mysorthayak, то весьма возможно, что позволив ему атаковать, мы выберем худший из возможных вариантов.

– Возможно…, – согласился сидящий напротив Кейта. – На самом деле, я уверен, что ты скорее всего права. Но я также уверен в том, что и то, что ты предлагаешь, является по меньшей мере далеко не оптимальнымиз доступных вариантов.

Алисия пристально взглянула на Кейта тем взглядом, каким мать бывает смотрит на капризничающего любимого ребёнка – одновременно раздражённо и нежно. С тех пор, как пять с половиной стандартных лет назад Кейта чуть ли не силком засунул её в Офицерскую Школу, она узнала «Бульдога Императора» гораздо лучше многих, даже лучше тех кто многие годы служил рядом с ним. Он проводил много времени – столько, сколько мог – на местах боевых действий, перемещаясь от одной горячей точки к другой, и, начиная с Шаллингспортской, Рота Чарли провела под его непосредственным командованием более трёх операций. К счастью, ни одна из них и близко не приближалась к тому кошмару.