Сулянин вернулся домой с тяжелым камнем на сердце. Завтра предстояло проверить творящиеся в транспортном департаменте вещи. Войдя в гостиную, он увидел что жена уже вернулась:

– Милая, – сказал Сулянин, – я так устал. Ты себе не представляешь, насколько.

– Ты ужинал у Волковых?

– Да.

– Они нашли своего сына?

– Совершенно верно. Я ужинал вместе с ним.

– И как он? Такой же тюфячок, как и Максим?

– Нет, – ответил Сулянин жене, – его полная противоположность. Он очень похож на отца Полины, и есть что-то общее с Димкой. А характер… Там Полина номер два. Острый на язык. Не представляешь насколько резкий. Устроил мне бенефис по полной программе.

Наталья Юрьевна Сулянина посмотрела на мужа прищурившись. Эта немолодая, но по прежнему очень красивая женщина во многом напоминала Полину. Но у двух супердам была одна существенная разница. Несмотря на работу в своей собственной компании Наталья не позволяла запускать дом, всегда старалась готовить ужин (по мере возможности) и воспитала прекрасную дочь Женю, которая переняла у матери все навыки ведения дома, отлично готовила, и при этом всегда имела и отстаивала свою точку зрения. Вторая разница с женой президента состояла во внешности. Обладая воистину природной красотой Наталья Юрьевна даже перешагнув пятидесятилетний барьер не пользовалась большим количеством косметики – ей это и не требовалось. Также, по принципиальным соображениям она не прибегала к услугам косметической и пластической хирургии. В связи с чем некоторые следы старения уже обозначились на ее безупречном лице. Но харизма и шарм никуда не исчезли. Еще одним моментом, который стоило бы отметить в Наталье Юрьевне Суляниной – это то, что в отличие от Полины Волковой она никогда не позволяла себе чисто женские слабости. Именно по этой причине, слушая описания мужа она усмехалась над поведением Полины:

– Она как обычно, сразу дает слабину. Мне это в ней никогда не нравилось. Если ты строишь из себя женщину-вамп с жесткими чертами характера, никогда не создавай себе заведомо слабых мест для удара. Вот зачем она реагирует на его злоупотребления словом «мама». Ему же еще нет семнадцати, значит этот Сашка вполне еще способен радовать окружающих чисто детскими выходками.

– Детскими выходками, – удивился Сулянин, – он рассуждает как вполне взрослый мужчина. Ты бы слышала его пассажи про социализм, торжество серости и тому подобное.

– Тем более, – мудро рассудила Наталья, – это нормально. Все его показные разговорчики – такое же проявление детства. Ты же взрослый и опытный человек. Неужели ты этого не рассмотрел. Ладно Полина, которая постоянно витает в своих коллекциях и в жизни не понимает ничего. Или Димка, у которого за десять лет управления государством уже ум за разум заезжает, и подобное событие для него не вписывается ни в какие каноны. Но ты, старый и больной еврей, мог бы отличить напускную взрослость от настоящей.

– Не знаю. Мне от него так влетело, что я сидел и не знал, что говорить. И ведь все по делу, он все подкреплял своими примерами и доводами. Если так дальше будет продолжаться, то Димка под действием своего сыночка сам переберется из социалистов в самые настоящие либералы.

– А кто сказал, что ему это повредит, – улыбнулась Наталья, – просто грустно то, что он замечает свои ошибки под чьим-то воздействием, а не сам. Если Волков станет либералом из-за сына, то мне его жаль. Нужно иметь свою голову на плечах и понимать, что ты творишь.

– Да вспомни ты, кем он работал раньше.

– Ты про его шпионские подвиги? И что с того, в разведку как раз самых умных и берут. Так что должен был и сам дойти. Когда там ожидается великое обретение ребенка на глазах у удивленной прессы?

– Завтра, – ответил Сулянин, – спектакль будет в десять часов.

– Как он собирается показать родителей Максима?

– Никак.

– Не поняла, – удивленно посмотрела Наталья на мужа.

– Он их не покажет. Всем скажут, что Сашку нашли в детском доме…

– И все документы подделают, всех кого надо подкупят… господи, – расстроилась Наталья, – Дима совершенно не учится на своих же ошибках. Ведь все равно раскопают, все равно расковыряют и перекрутят…

– Не раскопают. Эта пара вне досягаемости для журналистов.

– А где они? – испугалась Наталья ожидая худшего.

– В тюрьме, – после паузы признался Сулянин с интонацией ребенка наделавшего пакость.

– Он…, – Наталья Юрьевна на секунду потеряла дар речи, – совсем с дуба рухнул?

– Дима сказал мне, – проговорил тяжелым голосом Сулянин, – что ему сейчас не нужен скандал. На носу выборы…

– Какие, к чертям выборы, если он на втором сроке?

– У него есть план по решению этого. Он собирался мне скоро обо всем рассказать.

– Больные, – недовольно ворчала Наталья, – от власти мозги совсем расплавились кажется. Сумасшествие тотальное. Он о парне то подумал? Не боится, что тот все узнает.

– Как я понял, он сумел с ним договориться…

– Да наврал он ему с три короба, – возмутилась Наталья, – я не пойду завтра на его безумие. И не пытайся уговаривать, слышишь?