ЗВЕЗДОПАД
В гинекологическом отделении городской больницы было пусто и тихо. Так тихо, что стук стрелок больших настенных часов казался боем курантов и раздавался эхом в длинном коридоре, где у окна безмятежно дремал большой фикус с блестящими, будто восковыми, листьями.
Вдруг посреди коридора возникла необъятная фигура со шваброй, ведром и тряпкой, нарушив грохотом принадлежностей мирное спокойствие лечебного заведения. Мыльная вода из ведра плеснулась за борт и образовала на желтом линолеуме большую лужу. Для санитарки бабы Нади настал очередной час уборки.
Добравшись до конца коридора, где располагался приемный покой отделения, ее швабра ткнулась в незнакомое препятствие, которым оказались модные черные туфли на высоких каблуках. Туфли испуганно дернулись вверх и нерешительно опустились в сторонке. Баба Надя медленно проследила взглядом вверх, и перед ней по очереди появились стройные ноги в тонких почти невидимых чулках, затем открытые коленки, после них короткая юбка, от талии переходящая в обтягивающую блузку без рукавов с воротником–стойкой. И, наконец, из-под густой русой челки показались большие синие глаза, которые смотрели беспокойно и недоверчиво.
– Что смотрите? – внезапно нарушила молчание девушка и зыркнула глазами, - у меня на лбу что-то интересное написано?
Баба Надя молча прислонила швабру к стене и опустилась рядом на стул. Затем неторопливо стянула с головы косынку, прибрала рассыпавшиеся серебристые волосы и снова аккуратно ее повязала, искоса глянув на соседку:
– А мне ничего и не надо читать, и так вижу.
– Что видите?
– Вижу, что это твоя первая беременность и первый аборт.
– С чего это Вы так решили? – попробовала обмануть санитарку девушка.
– Не первый год, небось, здесь работаю. Насмотрелась всяких.
– Осуждаете? - нарочитый вызов в голосе девушки пытался спрятать за своими нотками дрожащие модуляции горькой обиды и безысходности.
– Не одобряю и не осуждаю – не имею права. Бог судья. Да и что ж я, не женщина, что ль? К тому же по своему опыту знаю, что жизнь иногда поворачивает так, что трудно даже предположить, каким будет завтра. И еще знаю, что без причины никто на аборты не приходит, - подытожила баба Надя и с сочувствием поглядела на незнакомку.
– Что Вы можете знать о моей жизни! – вдруг, не удержавшись от нахлынувших эмоций, воскликнула девушка и, прижав ладони к лицу, заплакала.
«Видно не все так просто в твоей судьбе, милая», - подумала баба Надя, положила свою большую теплую руку на вздрагивающее плечо и сказала:
– А ты расскажи, может легче будет. Вдруг я чего дельного присоветую. Меня Надежда Ивановна зовут, можно просто баба Надя. А тебя? Ну, давай, давай, успокойся и рассказывай!
Девушка глубоко вздохнула и тихо сказала:
– Меня зовут Полина. Все началось два месяца назад.
Стоял яркий май с пьянящими ароматами цветущих розовых садов, кудрявых белых акаций и синих сиреней. Небо рожало немыслимую лазурь, солнце – драгоценное золото света, а жизнь – бесконечное счастье в глазах молодой девушки, появившейся из дверей солидного издательства. К груди она крепко прижимала стопку красивых глянцевых журналов и вертела головой из стороны в сторону в поисках такси.
Машин с черными «шашечками» поблизости не наблюдалось. Зато прямо перед ней остановилась красивая серебристая машина, из которой вышел молодой мужчина с фотоаппаратом на шее.
Он открыл дверцу, немного помедлил, затем улыбнулся и спросил:
– Вам далеко?
– Да нет, до «Берёзовской»! – встрепенулась она, с надеждой сделав шаг к машине.
– Садитесь. Нам по пути.
Машина набирала скорость. Врывающийся в окно ветер трепал русые волосы девушки, от чего она жмурилась и мотала головой.
– Зачем столько одинаковых? Хотите сделать бизнес на продаже? – кивнув на стопку журналов, спросил мужчина.
– Нет…Это для друзей…
– Наверное, в них что-то супер-интересное, раз Вы накупили столько экземпляров одного номера?
– Да нет, ничего такого…Просто в них…мои стихи.
Девушка произнесла последние слова совсем тихо, боясь показаться нескромной, и не удержавшись от желания поделиться своей радостью с посторонним человеком.
– Ух, ты! Вы поэтесса? – он оторвал взгляд от дороги и с интересом посмотрел на попутчицу, пытаясь разглядеть что-то особенное, - давно печатаетесь?
– Это первая публикация. И не поэтесса я вовсе. Учусь в магистратуре на «юрфаке». А стихи так, для души.
– А Вы чем занимаетесь?