– Мэйр Уивенг?

Он поднял глаза на миловидную сотрудницу центра в синей с белым униформе.

– Что, уже пора?
– для приличия удивился он - на самом деле он и без этой блондинки знал, что один из порталов готов к активации.

– Да, - кивнула девушка.
– Прошу вас.

Он встал, взял с соседнего кресла дорожную сумку, в которой ничего толком не было, и бежевую куртку - самую настоящую, а не являющуюся частью его изменяющегося тела. Интересно, его чердак в Алексии ещё ждёт приобретённого месяц назад хозяина?

– Следуйте за мной, - сказала девушка и поцокала через зал к лестнице, ведущей на второй этаж, к порталам.

Он двинулся за тонкой девичьей фигуркой. Он... Впрочем, пора привыкать думать о себе не как о безликом и безымянном существе, а как о Джастине Уивенге (старине Лукасу эта фамилия всё равно уже не пригодится). Он не собирается медленно сходить с ума или тратить время на сожаления. У него есть возможность жить в этом мире, и есть смысл, дарующий надежду на будущее и уверенность в завтрашнем дне. Он стал кем-то конкретным, определённым и это чувство некой целостности, индивидуальности ему подарили её глаза.

– - -

Когда он уезжает, а ты остаёшься - это грустно. Когда ты уезжаешь, а он остаётся - это грустно и вдвойне обидно. Ты возвращаешься в свой привычный мир - мир, где нет его.

Мы топтались в зале ожидания телепортационного центра спустя два дня после злополучного бала. Элоди хотела поскорее увидеть Колина, Энид привезла с собой урну с пеплом Селевка - по настоянию молодой женщины совершенно неприметный сосуд с крышкой отдали нам, так как подруга решила развеять прах сатира в том лесу, где они встретились. Из друзей у Селевка обнаружился только приятель-катесс: каким-то своим способом Энид ещё вчера разыскала его и отдала ключ от фургона. По поводу останков друга катесс лишь махнул рукой, делай, мол, что считаешь нужным. Нилла уже написала заявление об увольнении, а судьба Рагнера ещё решалась, и Илиану как главе Дома Зейден предстояло принимать в этом самое непосредственное участие. Лоуриджу от греха подальше предпочли всё простить и отпустили с миром, не желая связываться. Несущего по озвученным вампиром причинам не искали, Нилла убедила своё начальство, что упустила крылатое создание (что, в общем-то, было почти правдой), а поскольку от его когтей никто не пострадал (Рэндалла же не убили! Так, поцарапали слегка), то Остров Веры никаких претензий не имеет. Видимо, загадочный орден и сам был не заинтересован в поимке Несущего, ибо в ответ не прислал рыцаря на замену, только снял полномочия с катессы. Илиана, как мне показалось, данное обстоятельство несколько раздосадовало.

Каждая из нас покидала большую, шумную и полную сюрпризов Веру с противоречивыми чувствами. Элоди не терпелось обнять и поцеловать сына, всю дорогу до центра она разговаривала по мобильному то с ним, то с Жанной, обещая, что уже вечером мы будем дома. Но иногда наставница умолкала и на её губах появлялась загадочная мечтательная улыбка. Энид, наоборот, больше не улыбалась, а в синеве её очей поселилась печаль и вместе с тем какая-то твёрдость, даже жесткость, словно с подруги резко сдёрнули розовые очки. Впрочем, так, скорее всего, и было.

Ну а я... Я и хотела вернуться в наш тихий уютный замок, и мечтала остаться с Илианом. Но отправиться со мной вампиру мешали дела Дома, а перебираться на постоянное место жительства в город меня как-то не тянуло. Постепенно становясь всё более и более смертной, в душе я, тем не менее, навсегда останусь нимфой, которую тяготит избыток бетона, стекла, асфальта и металла на колёсах, которой непонятны суета и бешеная скорость жизни. Это не мой мир, я никогда не буду здесь счастлива и я надеялась, что Илиан тоже это осознаёт.

Майко, увязавшийся с нами в телепортцентр, по очереди обнял нас: Энид - осторожно, практически не коснувшись молчаливой девушки, Элоди - вежливо, деликатно, меня - с оглядкой на вампира. Пожелал счастливого пути, передал кучу приветов Колину, Рай и другим (за исключением Гидеона) и отошёл в сторону. Илиан кивнул Энид, попрощался с молодой женщиной и повернулся ко мне. Улыбнулся и поцеловал в губы. Весьма скромно, разумеется, - в зале хватало разномастного народа, и целоваться при них я стеснялась.

– Ты хотя бы писать будешь?
– спросила я.

– Лучше.

– Что, позвонишь?
– Как там говорила Рай? Если наутро после совместно проведённой ночи мужчина обещает позвонить, можешь смело вычёркивать его номер из записной книжки.

– Нет. Приеду за тобой.

– Что?
– опешила я.
– Когда?

– Скоро, - таинственно заверил меня вампир.

– А как же твой Дом?

– Во-первых, он мой постольку поскольку, во-вторых, есть у меня одна идейка, в-третьих, поживём - увидим.

Я вздохнула и повисла у Илиана на шее. Он обнял меня за талию, и мы стояли так, пока позади мужчины не кашлянула Элоди, напоминая, что нам пора подниматься к порталам.

– До свидания, - сказала я, с неохотой отстранившись от вампира.

– До встречи, - ответил он.

Что ж, и тебе до встречи, странная, суетливая, абсолютно внезапная Вера. Может, ещё увидимся.

– - -

– Они вошли в телепорт, - произнёс Девон, отведя мобильный от уха.
– Теперь ты можешь быть спокойна. Недаром говорят, нет перед глазами, и сердце забывает.