Сработали вбитые рефлексы, мое лицо вместо того чтобы выразить удивление расслабилось, но Тянь успел уловить переход от обдумывания к расслаблению и все понял. Мы обменялись взглядами 'Я знаю, что ты знаешь'.

– Я ничего не понимаю в этих завитушках, - произнесла я.

– Я понимаю, - Радж подался к нам, но Тянь встал, готовый обороняться.

– Сядь, Радж, - посоветовал другу Вольнов.
– Расскажите нам, уважаемый.

– Мне нечего добавить к тому, что я уже сказал.

Мне вдруг подумалось, что все мы здесь желторотики, и что будь среди нас профессионал, хоть тот же Крутецкий, то каждого бы расколол, как орех, и вытащил все тайны.

– Господа, уже второй час ночи, - произнесла я, и тут мой пустой желудок взвыл так, что Тянь вздрогнул и обернулся.
– Я хочу есть и спать, - тихо закончила я.

Радж, спасибо ему большое, молча пошел на кухню.

– Давайте все же попытаемся разработать план действий, - предложила я. Йинао не вернулся в кресло, а сел рядом со мной на диван, как бы присоединяясь к моим словам.

– Я считаю, что это все творят синто, чтобы подставить своих, - сказал Вольнов.

Я вздохнула.

– Если использовали карточку патрульного, то вариантов два: или это был сам патрульный, у которого ссохлись мозги и он пошел против собственной семьи; или человек, укравший карточку, шантаж патрульного приравняем к краже. Во втором случае у нас два варианта, карточку заполучил либо синто, тоже с ссохшимися мозгами, раз стал действовать против своих, либо не синто. Вольнов, - я наклонилась к нему, - вы ж не думаете, что все здесь, на островах, такие же дилетанты, как мы с вами? Если есть мелочь, значит, может быть и крупная рыба.

– А она права, - донеслось из-за спины, Радж принес какие-то тушеные овощи, не столь аппетитные как рис, но я была готова съесть и их.

– На. Ничего больше нету, - сказал он, давая в руки тарелку, я тут же принялась за еду.

– Почему все вы так уверены, что синто не пойдут друг против друга?
– раздраженно спросил Вольнов.

– Их так воспитывают, - отозвался Тянь.

– Я не уверена, - в свою очередь ответила я, прожевав, - просто вариант, что это не синто куда более вероятный.

– Угу, - поддержал меня Радж.

– Ладно, завтра, уже сегодня, проверяем людей из списка. Подозрительных обсудим. Дальше что?

– Может у меня получится что-то нарыть, - неуверенно сказала я, - ничего не могу обещать.

– А где рыть будешь?
– деловито спросил Радж.

– Где надо, - огрызнулась я, - и не вздумайте устраивать слежку, иначе всем будет... дерьмово.

– Ладно, - согласился Вольнов, - На вас не рассчитываем пока, - сказал он хину, - Проблем с врачами не возникнет?

– Нет, скажу, что травмировался на спарринге.

Я почти все съела, маленькая порция и несытная. Надо встать пораньше, успеть расспросить Мейко до учебы, и послать его за едой. Стоит ли будить его сейчас, вызванивая, чтобы он провел меня в общежитие или остаться здесь? Пожалуй, можно и остаться, русы настроены миролюбиво, а Радж смотрит на меня с неприкрытой жалостью. Метнула на него злой и гордый взгляд - отвернулся. Хорошо хоть толсин, придя к своим каким-то выводам, перестал на меня пялиться. Думать о его рабской метке не хотелось совершенно, а придется.

– Ну что, встречаемся завтра вечером, после закрытия 'Пивной кружки'?
– спросил Вольнов.
– Придете?
– это уже персонально хину, тот молча кивнул и встал, чтобы уходить. Бережно опустив больную руку, он протянул здоровую мне. Я в удивлении посмотрела на него, он что, хотел чтобы я ушла с ним? Тем не менее я приняла руку и поднялась, мой нос оказался четко на уровне подмышки толсина, некомфортно...

– Я останусь, - сказала я, - думаю, господа предоставят этот диванчик в мое временное пользование.

– Уверена?
– переспросил толсин.

Я молча кивнула. И чего он вдруг решил обо мне заботиться, и почему думает, что я буду ему доверять? Тянь бросил строгий предупреждающий взгляд на русов и не прощаясь пошел к двери, Радж отправился за ним, чтобы выпустить.

Я опять села на диванчик и, не смущаясь Вольнова, стянула сапожки, а затем вполне удобно свернулась калачиком. Радж подошел, посмотрел.

– А если приставать начнем?
– поинтересовался он.