–  Не будет призрак чужим науськиваниям внимать. Тут что-то личное, - Нюка задумчиво переминалась с лапы на лапу.

–  А мог возвратившийся обознаться?
– спросил я горгулью.

–  Нет. У них чутье удивительное, - твердо ответила она.
– Воспитывавший меня книгочтей как раз такими тварями интересовался. Его долгое время преследовал погибший друг, требуя отмщения. И пока книгочтей не пошел и не отомстил, спать спокойно ему не давали.

–  Кошмар!
– вздохнул Тирель.

В незапертую дверь номера вошел Берсай. Вот красавчик! Глаз заплыл, разбитые губы распухли, под расстегнутой чистой рубахой белели неумело накрученные бинты, уже щедро пропитавшиеся кровью.

На миг я испытал удовольствие, что Мастер не знает лечебной магии, но тут же устыдился недостойных мыслей.

–  Вы можете заставить его замолчать?
– Мастер указал на окно. За переплетом рам в воздухе висла расплывчатая фигура светловолосого мужчины. Зеленые глаза мертвеца неотрывно следили за Берсаем.
– Так и с ума сойти несложно.

–  Для нас он молчит, - мстительно заметила Нюка.

–  Опять требует уйти?
– без тени сочувствия поинтересовался Изгоняющий.

–  Да. Понятия не имею, чего он ко мне прицепился!

–  Нра-а-авишься!
– горгулья медленно обошла вокруг Берсая, оглядывая с головы до ног, затем повернулась к мертвецу.
– Эй, красавчик, может, поговорим?

Возвратившийся не отозвался, истаял. Прямо как недавно навещавший меня бормотун. Но нечисть хотя бы можно изгнать, а с этим, по свидетельству Нюки, практически нереально сладить, не разобравшись с причиной его возникновения.

–  Плохо дело, - не выдержала пары секунд тишины горгулья.
– Эти твари могут быть куда опаснее красхов. Помнишь таких, Ванитар?
– подмигнула она мне.
– Только возвратившиеся поумнее их будут. Задавшись целью извести человека, они постепенно набираются у него опыта и изворотливости. Берсай, слышишь, скоро тебе придется сражаться с собственным отражением!

–  Откуда он на мою зад… голову, - Мастер присел на край кровати.
– То-то магией своей до него не дотягиваюсь!
– он замер, задумавшись на несколько мгновений, затем спросил.
– Сарендина нашлась?

–  Нет, я сегодня кое-какие вещи из комнаты привез. Завтра вызовем мага пути или невидимку. Они попытаются след взять, - правдоподобно соврал я.

–  Это хорошо.

Берсай тоскливо посмотрел на окно, затем на дверь. Было видно - одному ему оставаться ой как не хочется! Пожалуй, стоит перетащить кровать сюда и караулить чуткий сон сонного Мастера. Надо же, хорош призрак - нападать на Берсая на его собственной территории!

На все следующее утро, освободившись от обязанностей охранников Мастера, мы с Тирелем обосновались в просторном гостевом зале Вольницы. Вопреки ожиданиям, народу оказалось немного. Аркид, не особо ладивший с моим напарником, тут же убежал по неотложным делам, уведя с собой Сивара и Бьеза. Тарвис, утешая всхлипывающую смазливую клиентку, удалился распутывать очередное дело…

Остался Чанрис, наш землеройка, маг пути. Втиснув неохватную фигуру в самое просторное кресло, он задумчиво комкал шарф Сарендины. Предполагалось - маг ее ищет, потея от усердия.

Закинув ногу на ногу Тирель пил горячий травяной чай. После затяжной жары нынешнее утро как назло выдалось на удивление холодным. Газоны и клумбы украсились белым пушком инея, а последние листья сыпались с деревьев без отдыха, словно жалобы занудной соседки.

Абсолютно довольный жизнью, я был готов продремать на кресле весь день. Но разве позволят расслабиться всякие крылатые особы? Серебряным вихрем в комнату ворвалась Нюка:

–  Когда ваш Берсай с комиссией должен вынести конечный приговор вертолетам?

–  Если повезет, завтра или послезавтра, - не отреагировал на волнения горгульи Тирель.

–  А когда вы собирались предъявить им Сарендину?

–  Не ранее принятия решения.

Мой шеф поманил пальцем блестящий медный чайник. Тот послушно подлетел к креслу. Еле уловимый пас рукой, и пахнущая летом золотистая жидкость полилась в подставленную ярко-синюю чашку. Позабыв вернуть чайник на место, Тирель сделал пару глотков и продолжал:

–  Сарендину следует прятать до последнего. Язык у нее без костей, характер - спасайся, кто может. Явим комиссии знаменитую изобретательницу в самом крайнем случае. И то предварительно выдрессируем - что и когда можно говорить. Не приведи Всевеликий, комиссия пронюхает о ее превращениях!

–  Никакого крайнего случая! Ей нельзя встречаться с Берсаем! И ваш первоначальный план следует пересмотреть!
– запротестовала горгулья.

–  Почему - непонимающе уставился я на Нюку. Та взобралась на стол, и словно со сцены, принялась просвещать нас, неразумных.

–  Я не ручаюсь за последствия. Знаете, кто наш мертвец? Стыдно, Ванитар, не вспомнить!
– она на секунду выскочила в соседнюю комнату и тут же вернулась с портретом грустного молодого человека в рыжем берете. Погибший любовник Сарендины! Так вот он кто!