Александр Петрович посмотрел в грустные глаза Шарика, и ему стало так больно, словно это его покусала собака. В уголках глаз старика вновь выступили слезы.

– Бедный, бедный Шарик, - пробормотал старик и направился в летнюю кухню.

Уложив Шарика на кровать, старик надел ему на шею ошейник и привязал его конец к быльцу кровати. Так, на всякий случай. Как бы Шарику вновь не захотелось поискушать судьбу.

– Отдыхай, мой дружочек, - сказал старик и погладил Шарика по голове.
– Будем надеяться, что рана не серьезная и ты быстро поправишься. Я бы очень этого хотел.

Александр Петрович вышел из кухни и прикрыл за собой дверь. Шум цепи привлек его внимание. Султан все так же сидел в будке, но теперь его взгляд был сосредоточен не на Шарике, а на старике. Александр Петрович хотел было пройтись к хлеву и посмотреть живность, но для этого пришлось бы проходить рядом с будкой Султана. Старик не рискнул. Как-никак он здесь чужой, и собака его не знает. Здравый смысл взял верх над любопытством, Александр Петрович не спеша направился в дом. Старик подумал, что пока старик со старухой занимаются хозяйством, он может поработать над рукописью. Когда еще представится возможность поработать в тепле, с удобствами большими, чем лавка на трассе или в городском парке.

Александр Петрович разулся на веранде, после чего прошел через небольшие сени и очутился в небольшом коридоре, одна часть которого вела на кухню, где старик увидел большой деревянный стол, стулья, два подвесных шкафчика, - один для посуды, другой для кухонных принадлежностей, - и большую печь. На стенах висели образы, несколько свеч и керосиновая лампа. Вторая часть коридора вела в комнату, в которой Александр Петрович увидел три кровати, телевизор, стол и несколько стульев. На стенах кроме образов висели фотографии. У дальней стены Александр Петрович заметил грубу и недалеко от нее дверь, ведущую в другую комнату. Старик не стал заглядывать в эту комнату, удовлетворившись осмотром комнаты, в которой находился.

Александр Петрович достал из кармана пальто тетрадь с ручкой и положил их на стол, затем снял пальто и повесил на спинку стула. Бросив взгляд на тетрадь, старик сел за стол и накрыл рукой ручку, словно намеревался взять ее в руку.

– Пора творить, - улыбнулся Александр Петрович, чувствуя легкое возбуждение от предстоящего процесса.

Старик открыл тетрадь, пробежался взглядом по уже написанному, после чего закрыл глаза и постарался сосредоточиться. Легкая улыбка появилась на его губах. Открыв глаза, старик взялся за ручку и начал писать.

Александру Петровичу повезло, часа два его никто не тревожил. Старик со старухой, занятые работой по хозяйству, казалось, забыли о госте. Когда же они вспомнили о нем, Александр Петрович успел исписать несколько страниц тетради.

– А шо вы робыте?
– услышал Александр Петрович несколько часов спустя голос старухи.
– Шось пышете дывлюсь?

Александр Петрович повернулся на голос и увидел в проеме дверей старуху.

– Да, книжку пишу.

– Кныжку? Ничо соби. А про шо?

– Про жизнь, - улыбнулся Александр Петрович и поднялся из-за стола. Закрыв тетрадь, он спрятал ее вместе с ручкой в карман пальто.

– Це ж треба таке. Яка розумна людына. Навить кныжкы пыше, ще й про життя. Бачу, що вы не мий пропойця, якый тилькы пляшкою може пысаты. Хай його бис за дупу вхопыть... А мы снидаты збыраемось, идить до нас.

– Спасибо, - поблагодарил Александр Петрович, чувствуя посасывание в животе.
– С радостью приму ваше предложение.

– То й добре, - сказала старуха и скрылась за шторкой, заменяющей дверь.

Александр Петрович последовал за старухой. В кухне их уже ждал дед Михайло. Он сидел во главе стола и поглядывал в сторону бутылки самогонки, ютившейся между тарелками с отварной картошкой со шкварками и солеными огурцами.

– Сидайте ось тут, - старуха указала на свободный стул возле деда Михайла, - миж мною и моим старым.

Александр Петрович хотел было сесть на стул, как встрепенулся и сказал:

– Прошу прощения, мне надо выйти. Я недолго.

Александр Петрович вышел на веранду и обулся. Оказавшись на улице, старик двинулся к летней кухне. Войдя внутрь, Александр Петрович улыбнулся, увидев Шарика, повернувшего к нему голову.

– Здравствуй, мой дружок. О тебе совсем забыл.

Старик достал из кулька сардельку, хлеб и положил перед Шариком.

– Собрался кушать, а о тебе совсем забыл. Прости меня, мой дружочек.

Александр Петрович подождал, пока Шарик доест угощение, затем напоил его кефиром.

– Вот теперь хорошо, - улыбнулся Александр Петрович.
– Теперь отдыхай.

Оставив Шарика, старик вернулся в дом.

– Де вас дидько носыть?
– старуха покачала головой.
– Все захололо, поки вы десь бигалы.