Уже когда-то был этот старик, и этот тон, раздраженно-веселый, и Варвара улыбнулась тихонько.

Ни на кого не глядя, Иван первым зашел в кабинет, и за руку втащил за собой Варвару, и усадил на белый диван, и сам устроился рядом.

— Коля! — крикнул он в сторону приемной. — Сейчас Аксюта приедет, пропустите его.

— Да, Иван Александрович.

— Виталий Николаевич? — пролепетал шеф. За его плечом маячили бледные лица красавиц, как две луны.

Один из каменнолицых посмотрел на Ивана, и тот кивнул. Каменнолицый зашел в кабинет и остановился у двери, глядя в пространство, как сфинкс.

«Сфинкс сфинксу рознь, — подумала Варвара, — вот этот — настоящий, а не какой-то там поддельный».

Наверное, от всех сегодняшних событий у нее тоже случилось помрачение рассудка, как и у ее шефа. Пардон, бывшего шефа. Кажется, он только что ее уволил.

— Садись, Альберт Анатолич, — разрешил Иван, — а вот девушка нам чаю сделает, цейлонского, не сушеного. Девушка, сделайте нам чаю. Или кофе. Варвара?

Она молчала. В конце концов, она никогда раньше не пробовалась на главную роль в голливудском шоу, зато Иван наверняка!

— Значит, чаю. Мне лимон, если можно. Варваре тоже лимон.

— Конечно-конечно, — проблеяла Илария. Губы у нее тряслись.

— Я думаю, что ту девушку, — кивок в сторону Владиславы, которая все никак не могла закрыть рот, — мы можем отпустить. Эта, — кивок в сторону Иларии, — вполне справится. Девушка, вы свободны! Коля, проводи и проследи, чтобы нам не мешали.

Он хамил виртуозно и очень обидно, гораздо более обидно, чем всегда хамил Варварин шеф, которому не хватало выучки и мозгов для такого изощренного хамства.

Варвара поежилась.

Доберман у входа прикрыл дверь, в кабинете стало глухо и страшно, и Варвара опять вспомнила про штормовое предупреждение.

— Садись, садись, Альберт Анатолич. — Иван откинулся на спинку дивана, потянув за собой Варвару, которую он ни на минуту не выпускал, и огляделся. Шеф проследил за его взглядом и совсем поник.

Молчание, густое и душное, как вата, забило все щели богатого кабинета. Иван держал паузу, все смотрел вокруг.

— Устала? — вдруг спросил он у Варвары. — Ничего, сейчас поедем домой.

Шеф покачнулся на золоченом стуле.

Приоткрылась дверь, и в образовавшуюся щель протиснулась Илария с подносом в руках. Поднос ходил ходуном.

— Извините, — пробормотала она.

— Вы тоже садитесь, девушка, — распорядился Иван.

— Спасибо, но я…

Илария явно не собиралась никуда садиться и выручать любовника, попавшего в такую беду, тоже не собиралась. Она была умнее всех и точно знала, когда нужно уносить ноги, и по лицу ее было видно, что она судорожно придумывает, как бы унести их половчее.

Дверь распахнулась, доберман оглянулся, и на пороге показался взъерошенный мужик с телефоном в руке.

— Здравствуй, Иван Александрович.

— Здравствуй, Виталий Николаевич. Мы… поговорить пришли. Варвара, это Виталий Аксюта.

— Здравствуйте, — пробормотала Варвара.

— Это Варвара Лаптева.

— Я вас, по-моему, знаю, — сказал Аксюта, пожимая потную Варварину руку, и настороженно улыбнулся.

— Я здесь работаю, — ответила Варвара, — то есть работала.

Шеф опять покачнулся, как будто его толкнули.

— Я хотел сказать, что произошло какое-то недоразумение, — начал он, — и, конечно же, мы исправим это недоразумение, как только…

— Значит, так, — перебил Иван, — несколько дней назад в этом кабинете умер человек. Он умер при очень странных обстоятельствах, и после его смерти пропали полмиллиона франков со счета клипмейкера Павла Белого. Никто из нас, — он повысил голос и строго, как хозяин на провинившуюся дворнягу, глянул на Варвариного шефа, — никто из нас сейчас не станет делать вид, что не понимает, о чем речь! Я не хочу никаких затяжных переговоров! Ты куда, Варвара?

— Я на секунду, — пробормотала она, как будто отпрашивалась в туалет, — только на одну секундочку!

Она выскочила за дверь, все проводили ее глазами. Иван не знал, зачем она вышла, но без нее продолжать не хотел. Все сидели и ждали Варвару.

Она вернулась очень быстро.

— Извините меня, пожалуйста, — сказала она, чуть задыхаясь, — извините.

— Так получилось, что тот человек умер почти на глазах у Варвары. Лично я думал, что она причастна к его смерти, потому что деньги так и канули в неизвестность, как только умер Петр Лиго, и до сих пор о них никто ничего не знает. Я думал, что они у нее.