Политическая оппозиция предполагает видение врага в су ществующем строе – и она с ним борется, но для успешного па нирования его усилий «охранка» засылает в ряды опп озиции |?оих агентов и провокаторов. И вот уже революционеры долж ны больше страдать от действий врага в тылу, чем по фронту. У армии в своем тылу потери от диверсантов и партизан теоре тически могут быть равными «фронтовым», а удары наносятся внезапнее и болезненнее. В мирное время армия уничтожается Изнутри – от «дедовщины». В военное время тоже всякое быва- fer: и ПВО сбивает родные самолеты, и артиллерия накрывает Залпом свою же пехоту. Полководцам, победившим внешнего 1фага, не погибшим на поле боя, а отставленным правящей при дворной камарильей, счет идет со времен Ганнибала. Судьба ЗКанны д'Арк вообще уникальна и незабываема. Н. Бонапарт Ьочти сразу после триумфа Тулона был заключен в тюрьму. Ко мандир прусского гусарского полка Ф.-Б. фон Шилль вел па р тизанскую войну против Наполеона после оккупации им Прус- | amp;ии, был разбит голландскими и датскими войсками, убит на Йоле боя, а его офицеры расстреляны по приговору немецкого fce трибунала. А.А. Зиновьев несколько раз вспоминал, как в

i;;

вокруг сдавались без единого выстрела. Такое вот «прокляты и убиты». Если не одно, так другое, если тебя не убьют, то прокля нут. Живейший пример этому – ветераны Великой Отечествен ной войны: те, что уц елели от пули немцев, потом проклина лись пресловутыми «демократическими» СМИ много лет спустя.

Комиссар полиции (предположим) может ожидать чего-то от главаря местной мафии. Он может ожидать этого же от любого уголовника рангом ниже, ну а если ему наносят удар сзади: ска жем, его руководитель, – на этом сюжете построена добрая по ловина детективов. Вся полиция мира запрограммирована на борьбу с преступностью, и лишь ее небольшая часть – в ны нешней России это управления и отделы собственной безопас ности - направлена на соблюдение чистоты в собственных ря дах. Каков может быть ущерб от «внутренней угрозы», показано в книге Р. Валле «Прощай, полицейский!». Обыватель тоже опа сается преступников, но часто они являются в образе «родной» милиции. Мафия то же са мое: гуляет на свободе до тех пор, пока ее не сдаст кто-то из «своих»…

Еще ситуация: директор, наиболее успешно работающий в фирме, активно продвигающий товар на рынке против воли конкурентов, вдруг оказался «съеденным» коллегами: фирма терпит крах – ну, туда ей и дорога…

Спортсмен на Олимпийских играх готовится к соревновани ям со своими коллегами из других стран и побеждает, а потом подключаются судьи, медики и допинговая комиссия - сколько наши потеряли на этом медалей? – пора открывать счет…

Репор теры и писатели теряют все силы в погоне за информа цией, а потом их ждут суровые, кривящие губы цензоры в ре дакциях и издательствах.

И ничего другого не остается, кроме как сказать: «И ты, Брут?» (Гай Юлий Цезарь), либо: «Кругом и измена, и трусость, и о бман» (Николай II). Все большую роль начинает играть фе номен, когда специально подготовленная, сильная агентура ухо дит из-под контроля. Записные конспирологи немудрено назы вают такое явление «змея, кусающая себя за хвост». Так мы часто оказываемся в пер евернутом мире. А там свои закономерности В социуме идет незаявленная война. И фактор N° 1 здесь - не ожиданность от удара в спину. Самое неприятное в этом то, что ты ждешь чего-то угрожающего от официального противника, но только не по другим азимутам. Мо жно это сделать извне и искусственно, использовав силу противника, которая будет на правлена на его же собственное уничтожение. Судьба так распо ряжается часто, что жизнь разводит вчерашних друзей неразлеп- вода по разные стороны баррикад. Из двух словосоч етаний «заклятые враги» и «неразлучные друзья» родилось новое слово сочетание «заклятые друзья». Несмотря на разницу в ситуациях, природа одинакова. А если сказать одним словом, то какая-то ди алектика диалектики получается. Вернемся же к конкретному…

Мы начали свою книгу, если помните, с того, что привели несколько примеров того, как охранники сами уничтожали сво- рх королей и президентов. Но удача в такой операции будет ма- до возможна, если у жертв есть хоть кто-то, кто остается им пре дан. Задача в эт ом случае не снимается, а разбивается на два эта па: нужно сначала убрать верных охранников, а потом уж Приступать к собственно цели. Все это, только в большем мас штабе, и было в год окончания «перестройки».

Наступил последний акт организационной войны. Н а этот раз против самого КГБ. Если представлять себе, что это такое, ^ужно будет указать на следующее. Обычную войну будет легко Представить себе с помощью географической карты, где можно |удет отмечать флажками захваченные противником или осво божденные н ашими войсками населенные пункты и террито- (ШИ. Организационную же войну легче всего будет представить с помощью огромной – во всю стену – блок-схемы, в которой квадратиками, овалами, другими значками, вертикальными Стрелочками и горизонтальными линиями б удут указаны госу дарственные органы управления, все министерства, ведомства, Территориальные органы, и их функционально-структурные ИЬдразделения. Чтобы понять события августа-декабря 1991 г., шо было бы создать такую схему и красным цветом обозначать Йшч тожаемые структуры: со временем бы вся стена стала бы Красного цвета – прямо как на кладбище Пер-Лашез. Особенно Йного кровавого было бы на том месте, где нам угодно размес ить подсистему безопасности СССР.

Под влиянием пропаганды предполагалось, что антаг онизмы |наших спецслужб могут быть только внешние: одно время – р Гестапо, а затем – с ЦРУ. Но смею полагать, что и внутри КГБ Существовали противоположности – на одном полюсе были ли вр герои, кто готов был пожертвовать собой за нашу Советскую ^ОДину и ве ликий народ, а на другом полюсе были «внутрисис темные диссиденты» (как они себя называют лишь бы не произ носить откровенное: предатели). Но так ли это? Собственно, в |Цлу того, что согласно аксиомам диалектики есть внутренние противоречия системы и есть внешние, то раз КГБ – система, $›.ей, как и всем другим, должны быть присущи внутренние |ротиворечия. Исходя из этого силлогизма, мы описали приро- Р таких противоречий, найдя в истории КГБ СССР (а также в более ранних организациях) два лагеря: один – сове тский, пат риотический, другой – прозападный, предательский.