– - А она хорошо продается? Посуда, я имею в виду,-- спросил юноша. Он пробирался к выходу вслед за гончаром, лавируя меж бегающих и верещащих детей.

– - Паршиво, -- откровенно ответил Расмус. У него не было привычки делать хорошую мину при плохой игре.
– - Может, тарелки где-то и бьются, но не в этом чертовом городе.

– - Скоро все изменится, я уверен, -- сказал господин Фэй напоследок и скрылся за углом дома.

Тогда Расмус не придал значения его последним словам. Голова раскалывалась от усталости, хотелось есть и спать. Однако наутро с ним произошло нечто невероятное.

Снаружи, у двери его ждали штабеля мешков с гончарной глиной. На вершине этой пирамиды стоял кувшин свежего молока, под которым белел клочок бумаги. 'Вам пригодится', гласила надпись. И вскоре Расмус понял почему.

В то утро в стенах многих домов Петрополиса прозвучали яростные крики. Таинственным образом с кухонь исчезла посуда. Пропало все: тарелки, чашки, миски, кувшины и даже вазы, оставив цветы и еду рассыпаться, растекаться и расползаться по столам и полкам. И лишь в тот день горожане с благодарностью вспомнили, что рядом с ними живет некий гончар по имени Расмус.

А на следующее утро Кристиан вновь очутился в кабинете директора Общества Крестных Фей. Ветер развевал тюлевые занавески, муха кружила под потолком, а хозяин кабинета рвал и метал. Попытки доходчиво объяснить Фэю его ошибки спокойным тоном давно канули в лету.

– - Лишь один из них являлся вашим подопечным, Кристиан!

Однако Кристиан лишь развел руками, как он обычно делал. Самопровозглашенная лучшая фея на свете был спокоен и уверен в себе.

– - Я не виноват, что Расмусов оказалось трое,-- парировал он.-- И почему мне достаются только взрослые?

– - У них уже окрепшая психика, господин Фэй. А к детям нужен особый подход.

– - Они хотя бы верят в фей...
– - пробормотал Кристиан и отвернулся к камину, раздраженно покачивая ногой.

Пару мгновений директор наблюдал за поблескивавшим мысом его начищенной туфли.

– - Однако вашему подопечному вы действительно помогли. Несмотря на то что весь город остался без тарелок.

Кто бы знал, сколько сил потребовалось господину директору, чтобы признать это. И именно поэтому он не удержался и ввернул горькую пилюлю:

– - Но его братья остались без домов. Вы не имели права вмешиваться в их жизни.

Окрыленный неожиданной похвалой, Кристиан пропустил это замечание мимо ушей. Самодовольная улыбка на его лице стала еще шире, обнажив по-звериному острые клыки.

– - И ведь все получилось по-честному, вы не находите?