– Все продажные. Тебе пора привыкнуть к данной безвыходности мира.

– Послушай, Ева! Даже, если бы я сильно хотел, я бы все равно не позволил. Я переживаю за твое здоровье. Подиум – всего лишь условность, по сравнению с тобой, родная! Я не хочу тобой рисковать!

– Оливье, я проведу в больнице столько времени, сколько тебе угодно. Сколько скажешь. Я буду лечиться от всего. Можешь говорить СМИ все, что угодно. Вплоть до того, что я умерла. К черту! Но позволь мне выйти сейчас! – настойчиво умоляла Ева.

Стало слышно, как заиграла музыка с подиума. «Это Гальяно. У меня есть еще 15 минут» - сказала себе Ева.

Она смотрела на неумолимые глаза Оливье и не видела в них согласия. Никакого намека на то, к чему она стремилась сейчас. Музыка стала заглушать их разговор. Ева отвела Оливье немного подальше, в более скромное место, где стали видны пустые коридоры, по которым Ева и повела своего менеджера.

– В общем, Ева, с показом все решено. Ты отправляешься домой. Тебе понятно? Потом поговорим. У меня нет времени. – следуя за Евой, говорил Оливье, пытаясь задержать ее, чтобы сказать ей это и уйти.

«Где же эта дверь?» - сама у себя спрашивала Ева, пытаясь как можно дольше удержать с собой Оливье. Она выглядела озабоченной какой-то идеей.

– Подожди. Я должна тебе кое-что сказать. – говорила она, выискивая глазами нужную дверь.

– Куда ты меня ведешь? Ты можешь сказать здесь и сразу? Мне пора. – не понимая и нервничая, говорил Оливье.

Но Ева не отступала и держала Оливье за руку, сама нервничая не меньше его. Она отлично знала, что где-то здесь должна быть нужная ей дверь, которая закрывается снаружи. Что-то вроде уборной. Где же она? Ева нуждалась в ней сейчас.

Наконец, найдя ее своими глазами, она вдруг, почувствовала помутнение в своей голове. Как раз у той самой двери. Ей стало плохо, и она пошатнулась.

– Что с тобой? – подхватив Еву, обеспокоенно сказал Оливье, - Все в порядке, Ева? Это то, о чем я тебе говорил! Ты ни в коем случае не выйдешь на подиум! – продолжал он.

Ева сама не ожидала, что ей так вскружит голову и подкосит ноги. От этого она дрогнула в душе, но попыталась собраться изо всех сил. Держась за Оливье, она передвинула его поближе к двери и сказала мучительным голосом:

– Оливье, я должна это сделать.

И после сих слов она собрала в свои руки всю свою оставшуюся энергию и затолкнула Оливье в эту дверь и закрыла его по ту сторону, щелкнув защелкой на ручке. В этот момент она почувствовала, как волной ее покинули последние силы. Словно они вытекают из нее, как вода из кувшина.

Чуть не свалившись с ног, она оперлась о стену и сделала попытку шагнуть вперед. Но в глазах Евы вовсе потемнело, а ее ноги были словно на льду. Она решила подождать где-то минутку. Может быть ей станет легче и ее слабость отступит хоть на несколько минут.

Она слышала Оливье, закрытого в той темной комнатке:

– Что ты делаешь, Ева? Немедленно открой дверь!

Но Ева не за этим закрыла его там. Немного приходя в себя, она стала концентрироваться на своих силах и выравнивать свою походку максимально своим возможностям.

– Прости, Оливье! – сказала она тихим голосом, превозмогая боль.

Она добралась до гримерки, говоря себе под нос недовольным голосом:

– Чертовы врачи! Даже двух часов не продержались их препараты!

Найдя знакомого визажиста, она скомандовала ему накрасить ее. После этого она нашла ту самую модель, которой заменили Еву, и выгнала ее, сказав, что такова воля Оливье. Ева заняла ее место, надев бежевое платье из коллекции, которую она вот-вот должна будет представлять.

Сегодня она сама все решала. Некоторые, кто видел ее своеволие за кулисами, попросту не осмеливались вставить свое слово. Дизайнеры не следили за подобным. Оливье не было рядом. Ева предвкушала свой выход сквозь угасание самой себя.

«Нужная фамилия. Музыка та. Скорей всего, я после этой черненькой» - было в мутной голове у Евы. Она понимала, что должна выйти и блистать. Она должна порвать всех своей харизмой, как она делала это все время. И она старалась как можно сильнее сосредоточиться. Четкий взгляд, выпрямила спину, грудь вперед, вытянула шею. Черт с этими ногами! Как бы они не болели, они обязаны повторять походку Евы точь-в-точь, она уверена в этом. У нее получится. Вся сила в мысли.

И вот он, тот момент, когда Ева должна выходить на подиум. Она дожидается, как черненькая девушка перед ней выходит. Теперь она сама должна выйти спустя несколько секунд.