словно он последний. Компренде?

Йетс призывает встать заключенных около двери в линию. Я выдавливаю улыбку. Хулио

прав. Я проживаю каждый день с сожалением, когда должно быть наоборот.

– Да, я понимаю.

– Увидимся снаружи, Калеб.

Он поднимает вверх два пальца.

– Мир.

С этими словами он покидает комнату.

Я готов жить без сожалений. Мне нужно только придумать стратегию, чтобы это

случилось.

_____________________________________________________________________________

*Club Med, Клуб Мед, Клаб Мед — торговая марка французской компании Club

Mediterranee — международного туристического оператора, владельца разветвлённой

сети отелей в разных странах.

Глава 20.

Мэгги.

Я сижу напротив девушки с белыми крашенными волосами и черными корнями. На ней

синий спортивный костюм и синяя футболка, как и у остальных девушек в тюрьме. Мисс

Бушнелл определила ее в пару со мной. Девушка уставилась на меня так, словно не хочет

быть здесь.

– Я Мэгги.

– Итак, Мэгги, какова твоя история?
– спрашивает она нетерпеливо и смотрит полностью

незаинтересованным взглядом.

Я рассказываю ей о том, как меня сбила машина, как меня оставили на дороге и сбежали,

как я провела почти год в больнице и реабилитационном центре. Ее глаза стекленеют и, в

какой-то момент, мне кажется, что она вот-вот уснет.

Когда я объясняю ей, как я не вписывалась, когда вернулась домой, чтобы отучиться мой

последний год в школе, она спрашивает:

– Это то, что должно заставить меня испытывать к тебе сочувствие? Слушай, у меня

намного больше проблем, чем твоя нога. Мой отец пьяница, а моя мать бросила нас пять

лет назад. И я действительно не собираюсь плакать над твоей хромотой. Так что можешь

поберечь свое дыхание и рассказать свою историю тому, кому будет не все равно на это

дерьмо.

Я почти не спала прошлой ночью. Калеб не разговаривает со мной. Я раздражительна и

мои нервы на пределе. Если эта девушка не хочет взаимопонимания, ладно. Но это не

значит, что я должна сидеть здесь и смотреть, как она указывает мне.

– Слушай, ты, - говорю я, наклоняясь через стол, чтобы быть уверенной, что она слышит

меня четко и ясно.
– Только то, что у тебя плохая семья, не дает тебе права сидеть там и

быть грубой.

– Конечно, дает.

Она открывает ответный огонь.

– Бьюсь об заклад, у тебя есть родители с денежками.

– Моя мама работает официанткой в закусочной.

– Ну, держу пари, твой отец не пьяница.

– Я не знаю, - отвечаю я.
– Мой отец ушел от моей мамы. Я не видела его несколько лет. Ах

да, я забыла упомянуть, что влюбилась в парня, который сбил меня, а потом сел за это в

тюрьму. В первую очередь подразумевалось, что я не должна была с ним говорить. Затем

он поехал в эту поездку, но сейчас он снова не разговаривает со мной, и я должна

притворяться как будто мы просто друзья, и я боюсь его потерять, я знаю, что это глупо,

потому что я чувствую, что я уже как бы потеряла его… и ничего из этого не произошло

бы, если бы не этот случай неосторожного вождения. Так что, когда ты выйдешь из этого

места, пожалуйста, не води пьяной машину или же, в конечном итоге, ты можешь

приобрести инвалидность, потерять всех друзей и стать изгоем в школе.

Девушка смотрит на меня с широко раскрытыми глазами, вместо того, чтобы засыпать или

давать мне отпор.

– Хорошо, ты показала мне свою точку зрения. Я поняла.

– Спасибо, - говорю я, действительно имея это в виду.

– Отстойно, когда люди смотрят на то, как ты ходишь?
– спрашивает она.

Поначалу, когда я вышла из больницы, я даже не хотела вставать с моего инвалидного

кресла, потому что знала, что привлеку намного больше внимания своей смехотворной

хромотой, чем, если буду сидеть в кресле. Я ненавидела эти пристальные взгляды.

– Я ненавижу эти взгляды, но я стараюсь блокировать их, - говорю ей.
– Я признаю, что это