Правда, на это ушел еще один накопительный амулет, ну да ничего. Будет время, я его снова наполню, тогда как опыт использования заклинаний такого уровня понастоящему бесценен.

Осталось только убедиться, что оно действительно работает.

Чтото ты больно щедро расходуешь свои амулеты, тихо заметил Нич, внимательно осмотрев плоды моих трудов. Против нежити хватило бы и половины тех усилий, которые ты сюда вложил.

Мы не знаем точно, с чем имеем дело, так же тихо напомнил я.

Ладно. Это твой контракт, с недовольным видом отвернулся Нич.

Ты прав. Однако если наниматель умрет, туго придется нам обоим.

Ты истратил большую часть своих запасов, упрямо тряхнул головой таракан. Оставил на земле следы черного мела, которого теперь днем с огнем не сыщешь. Использовал рунную магию. И, в довершение всего, рискнул взять заклинание из старого арсенала. Разве оно того стоило, Гираш? Не боишься, что "светлый" тебя раскусит?

"Светлому" сейчас не до меня, оскалился я. Если бы я мог, то открыл бы портал сам, и тогда нам не пришлось бы делать все ЭТО. Но для портала я слишком слаб. Да и не положено некроманту заниматься пространственной магией. Даже рунной, об истинном назначении которой эти юнцы не имеют никакого понятия. Надо же в АВМ его этому учили... бездарь! Азы освоил и уже считает себя пупом земли! Вот теперь пустька посидит и поломает над ними голову. И пусть не сует свой длинный нос в то, что его не касается. Так что считай, что я его удачно занял, чтобы не мешался под ногами.

Нич только вздохнул.

Рискуешь, хозяин...

А без риска неинтересно, отпарировал я.

Кому как. Раньше ты не был таким безрассудным.

Раньше я был на редкость скучен, на диво зануден и всегда отвратительно серьезен, гнусно ухмыльнулся я. Ты, правда, этого не помнишь, но, можешь мне поверить, когдато я думал лишь о работе, экспериментах и новых достижениях. К счастью, предательство тех, кому ты верил, надежно избавляет от розовых иллюзий, слепой веры и наивных заблуждений. А я, наконец, узнал цену собственной жизни и больше не собираюсь тратить ее на всякие глупости.

Как знаешь, совсем беззвучно, както постариковски вздохнул таракан и окончательно умолк.

Поняв, что больше ничего от него не добьюсь, я тоже подавил тяжелый вздох и повернулся к графу.

С этой минуты, Ваше Сиятельство, я попрошу вас ни под каким предлогом сюда не заходить. Дальше порога путь вам теперь заказан. Смертным вообще нежелательно находиться там, где творится наша магия.

Граф изумленно замер.

А как же вы, мэтр?!

Как всегда, криво улыбнулся я, пряча во внутренний карман пустую пробирку. Но не думаю, что вас всерьез это волнует.

Под моим взглядом Его Сиятельство стушевался и неохотно отступил в темноту коридора. Туда же послушно попятились и его слуга, и оба охранника. Упрямый молодчик, правда, кинул в мою сторону предупреждающий взгляд, но я давно вышел из того возраста, когда подобные вещи производили на меня хоть какоето впечатление. Тогда как этот дурачок, видимо, еще не все понял. И только когда я медленно раздвинул губы в жестокой усмешке, продемонстрировав почерневшие от крови зубы, до него начало, наконец, чтото доходить. А когда я снял перчатки и с удовольствием размял пальцы, все четверо инстинктивно шарахнулись прочь, с тревогой глядя на мои ногти, длина которых за прошедший час существенно увеличилась.

Думаю, вам пора, вкрадчиво заметил я, вдоволь налюбовавшись выражением чужих лиц.

Граф сглотнул, но всетаки мужественно остался на месте.

Может... вам нужна какаято... помощь?

Вы ничем мне не поможете. Тем более, время для нежити как раз настало, и она уже спешит сюда в надежде заполучить ваши нежные души.

Ввремя? тревожно переспросил он.

Я благожелательно кивнул и почти не удивился, когда невдалеке ктото тоскливо завыл. От этого звука люди дружно вздрогнули и разом побледнели. Охранники машинально схватились за оружие. Старикслуга принялся истово творить охранные знаки. Сам граф зябко передернул плечами, кинув беспокойный взгляд на громадную дыру в решетке. А я только поднял голову и, всмотревшись в почерневшие небеса, глубоко вдохнул приятно посвежевший после дневной жары воздух.

Как же хорошо...

Никогда не любил день и слишком яркое солнце. Мои глаза гораздо привычнее ко мраку, моя кожа страдает от пристального внимания дневного светила. Но зато ночью мне всегда хорошо. Ночь спасает меня от медленно накапливающего раздражения. Она нежна, приятно холодна и умеет дарить покой даже моим старым костям. И только рядом с ней я могу быть абсолютно свободным.

Я еще раз вздохнул, с облегчением чувствуя, как в сгустившейся темноте мое тело привычно меняет форму, и мягко посоветовал занервничавшим смертным:

Ступайте.

Вот только они, заслышав, как снаружи снова нетерпеливо завыл невидимый зверь, словно окаменели. Расслышав в этом звуке смутно различимый детский плач, покрылись громадными мурашками. Их сердца принялись выводить поистине сумасшедший галоп, гулким эхом отдавшийся у меня в ушах. А дыхание стало прерывистым и таким тяжелым, что мне поневоле захотелось его прервать.

Уходите! свистящим шепотом велел я дуракам, буквально кожей почувствовав, как возле наружного края стены ктото слабо поскребся. Вон отсюда! Ну!