— Осторожней! Убить себя хочешь? — Аркадий поставил бензопилу на землю.

— Уже два года только об этом и мечтаю, — сказал Кирилл. Но Аркаша даже не усмехнулся.

— Пойду к грузовику схожу, глаз промою, — сказал Кирилл. — Сильно жжет, голова разболелась. Заодно таблетку выпью.

Растирая рукой глаз, Кирилл шел к грузовику. Захарка и Аркадий смотрели ему вслед. До грузовика было идти метров сто, за день они хорошо углубились в лес. Когда Кирилл вышел на опушку, за спиной уже во всю приглушенно жужжала бензопила.

Вера принесла обед из лагеря. Да так и осталась вместе с ними. Пока они разливали густой гороховый суп, Вера расстелила в тени покрывало, скинула майку, шорты и легла загорать. При жизни в городе Кирилл не знал Веру, и вроде даже и не видел ни разу. После отъезда, за те девять недель дороги, Кириллу если и удалось поболтать с ней, то не больше пары раз. Вера была красивой девушкой: темный густой волос, милая улыбка, ладная фигура. Было приятно наблюдать за ней, смотреть, как глаза двигались по строчкам книги, как периодически она подцепляла краешек листка и переворачивала страницу.

Услышав его шаги, Вера повернула голову, кинула взгляд на Кирилла и через секунду вернулась к чтению. Кирилл прошел к грузовику. Достал из кабины бутылку воды, промыл глаз. Жечь перестало, но легкая боль еще немного пульсировала в глазу. Голову отпустило, так что таблетку Кирилл пить не стал. Просто выпил воды, закрутил крышку и убрал бутылку обратно в грузовик.

На пассажирском сиденье со сложенным прикладом лежал автомат Калашникова. Утром и днем он был в тени, но сейчас солнце забралось в кабину. Кирилл потрогал металл автомата. Горячий. Кирилл опустил автомат под сиденье, в тень. Подумал и накрыл его полотенцем.

Дверь грузовика с металлическим лязгом захлопнулась. Кирилл развернулся и пошел к Вере.

— Ты что-то хотел? — спросила Вера, не отрывая глаз от книги.

— Да, — сказал Кирилл и замолчал.

Вера повернулась к нему.

— Не сочти за труд. Мне в глаз что-то попало, болит жутко. Я промыл. Все равно болит. Посмотри, нет там в глазу чего?

— Наклонись, я отсюда не вижу.

Кирилл сел на колени. Вера приподнялась, взяла его голову в руки и внимательно рассматривала левый глаз, поворачивая лицо то в одну сторону, то в другую. Чувствовалось идущее от Веры тепло. Ощущался ее аромат. Легкий запах пота и чего-то мягкого, сладкого, то ли дезодоранта, то ли крема для загара, то ли духов.

— Ничего не вижу. Сильно болит?

— М-м-м? Только жжется. Я думал, может, мушка какая, или опилки попали. Но видно просто пот.

— Ну он у тебя красный, сильно красный, и набух весь, — Вера, видимо, поняла двусмысленность произнесенной фразы, и Кирилл почувствовал, как напряглись ее руки, но убирать их она не стала.

— Ну глаз я растер сильно, — сказал Кирилл. — Ладно, пройдет. Спасибо. Уже легче. У тебя нежные руки.

Кирилл улыбнулся.

— Да не за что, — Вера улыбнулась в ответ.

На секунду они замолчали. Кирилл голый по пояс, в одних шортах. Вера в весьма открытом купальнике. Воздух даже в тени был обжигающе горяч. Тяжелый запах полыни дурманил голову. Близко друг к другу, они очень близко друг к другу, так близко, что чувствовалось горячее дыхание другого. Руки Веры у него в волосах. Кирилл смотрел ей в глаза. Вера не отводила взгляд и не убирала рук с его головы. Кирилл положил руки Вере на талию и притянул ее к себе. Ее грудь прижалась к его груди. Их губы встретились.

— Кирюха! Как голова, как глаз? — голос Аркаши прозвучал совсем близко.

Вера оттолкнула Кирилла. Аркаша появился на опушке, в одной руке бензопила, в другой противовесом два топора.

— Мы то дерево допили…

Вера осматривала глаз. Пару раз повернула голову Кирилла в одну и другую сторону.

— Ну я ничего не вижу, видно просто пот, — сказала Вера.

— Спасибо. Я был уверен, что это так, но перестраховаться никогда не мешает, — прозвучало глупо, тут любой поймет, что к чему. Вера убрала руки с его головы, и Кирилл поднялся.

— Хм. Простите, что помешал… Мы с Захаркой решили: а ну его, жарень невыносимая, лучше просто поваляться в теньке, вздремнуть чуток, — сказал Аркаша. — Сейчас бревна в грузовик закидаем и отдыхать.

Кирилл пролез сквозь кусты и оказался на мощеной дорожке. До обещанного падения астероида оставалось 15 минут. Зеленые насаждения, как и кованая ограда, отделяли сквер от шоссе, идущего вдоль университета. В самом сквере деревья стояли редко. Несмотря на начало октября, газоны сияли зеленью травы, подчеркиваемой редкими золотыми и багряными пятнами опавшей листвы. Чуть дальше, за серой набережной, искрилась на солнце гладь реки, за лентой воды виднелся противоположный берег города: редко дома, все больше силуэты заводов и цехов с торчащими шпилями труб.