Что ж, тогда я спрошу у этого человека: а с чего он взял, что Господь от людей, познающих Его, требует чего-то сверх любви к Нему, что не может явить Себя познаваемым, внушить им любовь к Себе, ибо по природе своей они способны и к любви, и к познанию? Во всяком случае, человек сознает собственное свое бытие и всегда исполнен любви к чему-нибудь. Но, приняв как данное, что человек зрит какой-то проблеск в окружающем его мраке и находит нечто достойное любви в земной юдоли, почему считать, что, если Господь откроется ему хотя бы в одном-единственном луче Божественной Своей сути, этот человек окажется неспособным познать и полюбить Бога своего в образе, в каком Он соблаговолит явить Себя? Во всех таких рассуждениях кроется несомненнаяи невыносимая самонадеянность, при том, что они как будто преисполнены глубоким смирением, но смирение это и лицемерно, и бессмысленно, если оно не побуждает нас признать, что самим нам не дано постичь, кто мы такие, и открыть людям глаза на это может лишь Господь Бог.

“Я не жду от вас слепого доверия, тем более не намерен самовластно его требовать. Точно так же Я не намерен растолковывать причину причин, но, дабы при­мирить все противоречия, Я желаю открыть вам глаза, привести такие неотразимые доказательства, явить такие знаки Божественной Моей сути, которые всех вас убе­дят, что перед вами — ваш Господь; деяниями и чу­десами Я внушу вам веру в Мое всемогущество, и тогда вы проникнетесь тем, чему Я вас поучаю, ибо не будет у вас иных оснований отвергать Мои поучения, кроме собственной вашей неспособности понять, достойны ли они веры”.

Господь пожелал искупить грехи людей и открыть путь к спасению тем, кто станет этот путь искать. Но люди так погрязли в скверне, что Он справедливо от­казывает в этой благодати особенно закоснелым в ве­ликом Своем милосердии снисходя к другим, хотя и они ее недостойны. Пожелай Он сломить упрямство даже самых зачерствевших в грехах, Он сломил бы его, явив Себя им так неприкровенно, что у них уже не осталось бы сомнений в Его бытии, подобно тому как Он явит Себя в Судный день при яростном сверкании молний, когда земля разверзнется, и мертвецы встанут из гробов, и слепые обретут зрение.

Не в таком образе пожелал Он явить Себя во время Своего исполненного кротости пришествия, но столь ве­ликое множество людей оказались недостойными Боже­ственного снисхождения, что Он пожелал отказать им в благе, которого они не хотели. Итак, было бы неспра­ведливо, если бы явление Его свершилось в ореоле Бо­жественной славы, которая всем без изъятия внушила бы веру, равно как было бы несправедливо, если бы для безоглядно искавших Господа оно осталось бы сокрытым непроницаемой завесой. Им Он пожелал открыть Себя в Своей сути, но, открывшись всем безоглядно искавшим Его, Он сокрыл Себя от всех безоглядно бежавших от Него и таким образом очертил круг Своей познаваемости теми, кто ищет Его, зримыми знаками открываясь им, и только им. Поэтому всегда довольно света для жаждущих узреть и всегда довольно мрака для жаждущих остаться незрячими.

Главнейший вопрос.

Был ли некогда человек возвышен до состояния сверхъестественного бытия?

484. Человек недостоин Бога, но он все же может стать достойным Его.

Господь не удостаивает ничтожного человека прича­щением Себе, но все же Он может удостоить его из­влечением из столь горестного ничтожества.

485. Люди в большинстве своем обладают способ­ностью не думать о том, о чем не хотят думать. “Не обращай внимания на те места, где речь идет о Мес­сии”, — говорил еврей своему сыну. Такие же советы подают и наши отцы. Такой же позиции держатся все религии — и ложные, и наша истинная. Но иные люди просто не способны не думать — напротив того, чем больше им запрещают, тем больше они думают. И от­рекаются не только от лжерелигий, но и от религии истинной, если нет серьезных доводов, ее подкрепляю­щих.

486. Доказательства истинности хрис­тианской веры. — Нравственность. Учение. Чудеса. Пророчества. Образы речи.

487. Доказательство. — 1. Христианская вера и ее обоснованность: она сама себя обосновывает с не­сравненной кротостью и неколебимостью, при том, что так противоречит - природе. — 2. Святость, возвышен­ность и смирение души, проникнутой духом христиан­ства. — 3. Чудеса в Священном Писании. — 4. Иисус Христос в особенности. — 5. Апостолы в особенно­сти. — 6. Моисей и пророки в особенности. — 7. На­род иудейский. — 8. Пророчества. — 9. Преемствен­ность. — 10. Учение, дающее объяснение всему суще­му. — 11. Святость этого Завета. — 12. Весь ход мироздания.

Несомненно, что после всего вышесказанного любой человек, сознающий и что такое наша жизнь, и каково оно, это вероучение, склонится на сторону христианства если, разумеется, христианство проникает в его сердце и смеяться над ним и ему подобными нет ни малейших причин.

488. Иисус Христос, в котором оба Завета — Ветхий, ожидая Его пришествия, Новый, считая мерилом мерил, — видят свое средоточие.

489. Почему Моисей так удлинил человеческую жизнь и так сократил число поколений? Потому что не долго­летие человека, а многочисленность поколений постепенно затемняет ход. событий. Ибо только при смене людей может исказиться облик истины. При этом он устанав­ливает два события, два главнейших из когда-либо свер­шившихся, которые всегда следует твердо помнить, — сотворение мира и всемирный потоп, столь недавние, что их, так сказать, можно потрогать.

490. Сим, который видел Ламеха, который видел Адама, видел также Иакова, который видел тех, которые видели Моисея; следовательно, всемирный потоп и со­творение мира не выдуманы. К такому выводу пришли люди, хорошо в этих вопросах осведомленные.