– Даша, мне вообще не нравится идея вечеров с другими мужчинами. Подумать только - Тхакур! Как ты его умудрилась подцепить?

А, нет, всё-таки из-за Арджуна.

Злится. Вот чувствую - злится. Смотрю в глаза - тьма полыхает пронзительной чернотой.

– Не цепляла я его. Он, наверное, был на том вечере, куда ты меня водил. так?

– Наверное, был, - отозвался равнодушно Роман.

– Ну вот. Потом он пришёл в подвал, где нас с Ланой держали, и освободил меня.

– То есть спас?
– едко и с сарказмом спросил мой мужчина.

Ревнует. Ревнует ведь. И что с этим делать?

– Не то, что бы… Просто освободил. Выпустил. Довёз домой. Потом начал вроде бы как ухаживать.

– И, конечно, ты не пробовала его отшить?

– Конечно, нет!
– разозлилась я.
– Он знал, где ты, и, возможно, был единственным способом тебе помочь. Что тут неясного?

– Да всё ясно, - сказал он тихо.
– Яснее некуда. Мы играем в героев. В шпионов. Так? Ты, Дашка, даже не представляешь, насколько это было идиотством с твоей стороны. Ты же видишь, даже Монах не рисковал связываться с ними! Пока вы с Ланой туда не полезли.

– Полезли?

Он стиснул мои плечи и легко встряхнул:

– Очнись! Даже с Дюфо… у этой шоблы нет никаких принципов. Никакой морали, кроме собственной, удобной им!

– А что мне было делать?
– я чуть было не ударилась в слёзы, но - едва - сдержалась.

– Ничего. Дюфо мог тебя спрятать. Никто бы из Лож не нашёл.

– Лану - нашли!

– Лана не пряталась. И её искали куда упорней, чем стали бы тебя. С того, момента, как Тхакур тебя выиграл, ты стала его личным делом в глазах мистиков. Вряд ли ему бы помогли, - Роман усмехнулся.
– Скорее, наоборот. Возможно, ты могла даже попросить помощи не только у Монаха, но и у Рольсена.

– И жить без тебя?

– Да что бы мне было? Выкарабкался бы сам, рано или поздно. Как далеко, Даша, ты собиралась дойти? Как далеко?!

– Как угодно?

– Ради меня?

– Ради тебя.

– Дура!

– Пошёл ты!

Попыталась вырваться. Но он не отпустил. Никогда не отпускает, пока сам не решит, что разговор окончен.

– Даша, никогда не смей ничем жертвовать ради меня!
– его ладони обхватили талию, сжав почти до боли.
– Тебе ясно? Ничего, что могут со мной сделать, не стоит и малейшего твоего неудобства.

– Самое большое неудобство - остаться без тебя. Я бы даже сказала, трагедия.

– Поэтому ты пыталась от меня уйти?

Нечего сказать. Опустила голову и пробормотала:

– И всё равно, если с тобой ещё что-нибудь сделают, я поступлю так же.

– Не смей. Ни одни пытки ада не сравнятся с мыслью, что ты рискуешь ради меня, что с тобой что-то может случиться плохое. Понимаешь?

Молчу, глядя в пол. Ничего не могу тебе обещать.

– Дашка?

– Что?

– Посмотри на меня.

– Не-а.

– Ты упрямая девочка. Если что-то решила, горы свернёшь. Но не надо меня больше спасать, ясно? Думай всегда о себе. Ничего для меня нет более страшного, чем то, что может случиться с тобой.

– Ты поэтому вместо того, чтобы воспользоваться шансом на освобождение, решил устроить мне сцену ревности?

– Да ты язва, - раздражённо ответил. А что? Только меня можно отчитывать?

– Заметь, Даша, что ты вся извелась ревностью, хотя я тебе совершенно не давал повода! В отличие от тебя!

– В отличие от меня?! Да что ты? А что мне было делать? Я же для вас всех не человек, а вещь, игрушка, интересное развлечение! Надеюсь, хотя бы интересное!

– Ты не вещь.

– Да ну?..

Он перебил меня:

– Заметь, ты и меня просто извела, хотя я тебе не давал повода вообще! Ни малейшего! Даша, если я ещё когда-нибудь что-нибудь услышу про себя и Лану, ещё один твой каприз или истерика по этому поводу, ещё хоть раз ты меня этим попрекнёшь, я обещаю, я посажу тебя обратно на цепь - и бессрочно! Ты требуешь, чтобы с тобой считались? А я как? Что за попытки подарить меня подруге? Я для тебя что, игрушка? Предмет одежды? Поигралась и отдала поносить? Даша, ещё раз, и ты проведёшь остаток вечности в моём доме - прикованная к кровати!

Может, заглядывая мне в лицо, он ожидал вины и раскаяния? Отсутствие их разозлило?

Ты в бешенстве, я чувствую. Не хочу на цепь снова. Знаю, как погасить твою ярость.

Отклонилась назад и стянула платье через голову. Он замер. Мгновение - и развернул меня лицом к зеркалу, толкнув вниз, на трюмо. Ниже, чем кухонный стол - пришлось опереться на локти. Кажется, от белья снова сплошные клочки, да?

Только когда он оказался во мне, я почувствовала, как соскучилась. По ощущениям, контрасту холода его кожи и пожара энергий под ней. По его напору, безжалостной силе, которая заставляет чувствовать себя куклой. По его ярости - снаружи, и нежности - внутри.