– Милая, сейчас за деньги всё делают.

– Или, может, у тебя есть паспорт?
– как можно более елейным голоском спросила.

– Вот.

Он развернул передо мной книжку паспорта.

‘Иванов Роман Иванович’?!

– Ты издеваешься?
– выдавила я сквозь зубы. Начинаю злиться.
– Это российский паспорт!

– И что? Мы же собираемся жить в России.

Чуть поумерила злость, как можно спокойней сказала:

– Мой паспорт - это документ, который мне дорог. Это серьёзно. Твой паспорт - бумажка, которая для тебя ничего не значит. Ты таких можешь сколько угодно наделать. Ведь можешь же, да? Это не брак.

Он обнял меня и вздохнул:

– Дашка, девочка моя… Ну скажи что тебя не устраивает?

– Я говорила.

Усилием воли задушила эмоции. Впрочем, бесполезно. Думаю, он чувствует.

– Ром, ты кормишь моих животных?

Сменим тему. Эта слишком жестока. Для нас обоих.

– Конечно.

Он уселся рядом со мной, на полу.

– Котята орут и ползают. Когда их раздать?

– Пока рано. А Хомка?

– Я скормил его кошке.

– Ром!

– Ну?

– Зачем говоришь такие вещи?

Он засмеялся.

– С ними всё хорошо.

Я отвернулась в телевизор. Пусть развлекается как хочет, а у меня тут герой вражеский к замку подобрался.

139.

– Ну что, поделимся новостями?

Эльвильяр настоял, чтобы обязательно присутствовала Лана. Андрей не стал возражать - пока ещё не знал, зачем.

Девушка нервничала. Она полуприкрыла глаза ресницами, и бросала из-под них короткие взгляды то на Андрея, то на Романа.

Последний смотрел на неё, не отрываясь.

Потом сказал:

– Милана, поговорим откровенно?

Она подняла на него полные слёз голубые глаза, и кивнула.

– Садись. Монах, я хочу кое-что уточнить.
– он свирепо улыбнулся девушке.

– Еретик, о чём можно ещё говорить, если у тебя Даша, прикованная к кровати цепью, и ты ей даже одежду не даёшь?

Андрей говорил ровно, но ярость в голос прорывалась.

– Так зачем ей одежда? Слушай, мы это обсудим, но не хочешь ли ты обсудить столь же важные вещи, а?

– Если может быть что-то столь же важное.

– Разве не важно то, почему охота на Лану ведётся под руководством отнюдь не главы одной из российских лож. Тебя это интересует?

Андрей недоверчиво посмотрел на него.

– Вот, и меня тоже. Угадай, какая ложа приняла постановление о казни?

Мистик посмотрел на Лану, на слёзы у неё на глазах… У Эльвильяра куда больше возможностей, чем у них обоих. Что же такое он раскопал? И неужели…

Бесцветным голосом он предположил:

– Французская?

– Ну вот, - притворно расстроился тот.
– А я хотел тебя удивить.

– Но почему?
– конечно, удивил. Ложи не лезут в дела друг друга. Даже три российских стараются не пересекаться.

– Да, мне тоже интересно. И ещё возникает вопрос: что случилось тогда, когда я умер?

Андрей поморщился. вот сейчас только риторических вопросов недостаёт.

Хотя стоп…

– Подожди, ты что, не знаешь?

– А как я мог это узнать?
– весело засмеялся тот.
– свободного времени на выяснения немного не хватало. Да и на прогулки не выпускали. Думаю, в мою честь организовали праздник?

– Да, по поводу твоей смерти мало кто горевал. Извини.

– Лана, а ты? Ты меня пожалела?
– рассмеялся Эльвильяр.

– Ничего подобного!
– она надула губки и отвернулась.
– Но я тебе благодарна.

– Ну так расскажи, что ты сделала.

Она посмотрела на него глазами, полными слёз:

– Я не знаю. Правда!

– Да как же вы достали!

Он внезапно двинул кулаком в стену. Бетонная крошка посыпалась на стол.

– Еретик, стена, конечно, не несущая, но не мог бы ты так больше не делать?
– невозмутимо попросил Андрей.

– Я первый раз ненавижу ложь. Она врёт, и я не пойму, почему! Что такого случилось страшнее смерти?

Лана возмутилась:

– Я не вру!

– Молчи! Но самое паршивое - Монах, самое паршивое, что врёт Даша. Смерть Ланы-то я переживу. А вот Даша!..

– Господи, Рамон… Я скажу тебе. Я ей клялся и обещал, и знаю, она мне верит… Милая моя, доверчивая девочка. В конце концов, я не лучше вас всех, так чего же…

– Дюфо, хватит тянуть!
– взорвался его друг.
– Что?!

– Я и не тяну. Она просто уступила тебя.