— Мне ее перевернуть? — спросил Макнейл.

— Нет. Не дотрагивайтесь ни до чего. — Я огляделся. — Все ее вещи на месте?

— Да, сэр, — с готовностью подтвердил он. — У нее были только чемоданчик и дамская сумочка.

— А сумка где?

— Я положил ее в сейф у себя в бюро.

— Где она лежала? Когда вы вошли сюда, где вы ее нашли?

— На туалетном столике, рядом с чемоданчиком.

— Прежде чем мы позвоним в полицию, положите ее обратно туда, где она лежала.

Макнейл облизал губы и перевел взгляд на Керригана:

— Мы будем вызывать полицию? Керриган пожал плечами:

— Как он скажет. Здесь командует он.

— Я надеялся...

— Вы думаете, что огласка вам повредит? — спросил Керриган. — Нет, приятель, она, наоборот, создаст вам рекламу. Все захотят остановиться в мотеле, где произошло убийство.

— Вы так считаете? — с надеждой спросил Макнейл. Я прошел к ванной комнате и заглянул внутрь. В корзине для мусора валялась обертка от мыла, и больше ничего. В платяном шкафу было множество проволочных вешалок, на двух из них висели платья, на одной женские брюки. На полках — ничего. На полу — пара женских кожаных туфель. Простых. На задней стене шкафа на крючке болталась пара женских чулок.

Под пристальными взглядами Макнейла и Керригана я быстро осмотрел номер и не обнаружил ничего, представляющего интерес. Закончив, я обронил:

— Ладно. Это все?

— Есть еще ее машина.

— Машина?

— Она стоит перед входом, — сообщил Макнейл. — Маленький голубой “мустанг”.

— Давайте осмотрим машину.

Перед мотелем проведенные под углом на черной поверхности площадки белые линии указывали, где постояльцам следует парковать машины, развернув их к дверям бунгало. Голубой “мустанг”, чистенький и блестящий, с открытыми окнами, вписывался между полосками, в любой момент готовый сорваться с места. Солнце уже полностью опустилось за горизонт, и воздух наполнился серовато-зеленым светом. Чуть поодаль, по шоссе на запад и восток, с грохотом проносились грузовики и прицепы. У другого конца мотеля, рядом с лимузином, как раз притормозил автомобиль. Поймав мой взгляд, Макнейл поспешил сказать:

— Моя жена ими займется.

— Я хочу потом с ней поговорить.

— Да, сэр.

В салоне “мустанга” ничего не оказалось, кроме пары белых перчаток в бардачке и экземпляра “Атлантического ежемесячника” на заднем сиденье. Но, когда я подошел к багажнику, там торчали ключи, воткнутые в замок.

— Поглядите-ка! — воскликнул Макнейл. — Я их раньше не видел!

— А вы раньше обходили машину?

— Нет.

— Значит, они там и были. — Я обратился к Керригану:

— В багажнике у нее находились деньги, во втором чемодане или в какой-нибудь другой сумке. Он слишком спешил и не стал возвращаться, чтобы положить ключи в ее сумочку.

— Однако он забрал ключ от бунгало, — заметил Макнейл.

— Он его недалеко увез, — возразил я. — Наверняка выбросил по дороге в траву.

По направлению к нам двигалась, звеня ключами, толстая грузная женщина, за которой полз вновь прибывший автомобиль, видавший виды черный “бьюик” с сидевшей в нем беспокойного вида молодой парочкой. Я спросил Макнейла:

— Где мы можем спокойно посидеть и побеседовать?

— Мы живем в квартире за конторкой дежурного клерка. — Толстухе, к тому моменту поравнявшейся с нами, он сказал:

— Бетси, это люди из Нью-Йорка. Они хотят поговорить с тобой, когда у тебя найдется свободная минутка.

Бетси — имя ей совершенно не подходило — поглядела на нас из-под насупленных бровей с видом властной женщины, которая привыкла всю жизнь погонять мужа, как погонщик — мулов, и чертовски от этого устала. Она небрежно кивнула нам в знак приветствия, бросив на ходу: “Когда я освобожусь”, и прошлепала дальше. Мы отступили в сторону, давая дорогу “бьюику”, в котором мимо нас проехали нервно моргавшие и глядевшие прямо перед собой молодые люди.

Мы вернулись в бюро, и Макнейл провел нас через конторку, потом через занавешенный дверной проем в маленькую гостиную, заставленную тяжеловесной мебелью, которая, вероятно, лет двадцать назад приобреталась для комнаты вдвое большей по размеру. Макнейл усадил нас и пару минут изображал из себя гостеприимного хозяина, предлагая по желанию — кофе, пиво, спиртное, пододвигая и отодвигая пепельницы, пока я не сказал:

— У меня только одно желание — минутку с вами побеседовать.

— Простите, — извинился он. — Конечно, вы правы. — Он тут же сел и сложил руки на коленях. Я спросил:

— Вы можете описать мне мужчину?

— Какого мужчину? — не понял он.

— Того, с которым она приехала, — объяснил я.

— Нет. Она приехала одна. Говорила, что собирается здесь вскоре с кем-то встретиться. Но, если он и появлялся, я его не видел.

— Судя по всему, он появился, — заметил Керриган.

— Вы думаете, это он и был? — заинтересовался Макнейл.

— Когда она прибыла сюда? — продолжал я, не отвечая.

— В понедельник. Приблизительно в это же время. А сейчас был четверг. Я спросил у Керригана: