– Как я понял, вы ещё не ездили по адресу?
– я сразу поняла, что Зимов говорит о поиске моей мамы. Ник выразительно посмотрел на мою ногу.

– Как видишь. Но это только сегодня, завтра мы с Олей поедем, - Ник только хотел возразить, но я его перебила.
– Нога не сломана, это просто ушиб.

Тем более, нельзя терять время - хотела сказать я вслух, но не сказала. Нику эти слова, наверное, показались бы смешными, мол, столько лет даже не думала найти мать, а теперь так рвешься, как будто к тебе привязана бомба, и ты знаешь, что с каждой секундой времени всё меньше. На самом деле так я и думала. У меня такое чувство, что время под завязку и нельзя терять ни минуты. Меня просто убивало то, что я получила травму и вынуждена сидеть дома, а не дальше искать маму и тренироваться перед соревнованием.

– Кстати.
– Ник хитро прищурился. — Я устроил всё с вашим универом, можете неделю не ходить.

Я вопросительно подняла брови, и как это он устроил? Ник понял мой немой вопрос.

– Связи. Будешь мне должна.

Если бы я ела торт, то подавилась бы.

– С чего это вдруг?

– Ты думаешь, мне было легко всё это устроить?

– Связи, - повторила я за Ником, копируя его интонацию. В ответ на это он хмыкнул. А я покосилась на притихшую Олю. Она стояла около окна и не замечала наши перепирания с Зимовым.

– Не бойся, не съест она его.
– Ник усмехнулся, глядя на Олю.

– Что?
– Оля обернулась и, скрестив руки на груди, посмотрела на Ника.

– Я говорю, не съест она твоего Игорька.

Оля вспыхнула:

– Он не мой.

– А чей же?
– Ник притворно удивился. Всё, мне уже плохо от всего этого спектакля. Тем более, я очень устала. Я аккуратно встала и, прихрамывая, пошла в свою комнату, сказав Нику спасибо за то, что пришёл. Он в свою очередь сказал, что заедет за нами завтра утром.

***

Задумавшись, я переключала каналы пультом и не услышала звонка в дверь. Потом дверь открыли, и появилась запыхавшаяся Оля. Она ходила домой за вещами.

– Фу-у-ух...
– она выдохнула.
– Я думала, ты не открываешь, потому что случилось что-то.
– она сняла куртку и повесила её на вешалку. – Хорошо, что ты мне ключ дала.

На кухне зазвонил телефон, и я пошла поднимать трубку.

– Да?

– Солнышко, это папа. Ты почему трубку не берёшь? А хотя ладно, неважно. Как ты там ?

Я хотела что-то сказать, но непрошеные слёзы покатились по щекам. Он мне врал, всё время врал.

– Ань?

– Что?

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

Хочу. Хочу сказать, что ты предал меня, что я никогда не думала, что мой родной отец будет скрывать, что моя мама хотела со мной увидеться. Какая бы не была причина, но ты поступил подло. Как же я хочу сказать ему, что боюсь, что никогда не смогу простить его.

– Всё хорошо, пап.

– Уверена?

Нет.

– Да.

– Хорошо, – неуверенно сказал он.
– У меня хорошие новости, я знаю, когда приеду уже точно, через две недели.

Из меня разом вышибли весь воздух. Я ждала папу? Да. Я соскучилась по нему, несмотря ни на что? Да. Но две недели - это слишком скоро. У меня только нога будет в рабочем состоянии, и тут же приедет папа. Ну, хорошо, что не раньше, а то не знаю, как бы я ему объяснила, где получила травму.

– Ура.

– Ну ладно, Ань. Я пошёл, надо работать.

– Хорошо.

– Пока, снежинка.

Я зажмурилась.

– Пока.

<center>***</center>

Утром, как и обещал, Ник заехал за нами. В машине стояла мёртвая тишина, пока мы не приехали по адресу. Мы подъехали к двухэтажному домику, Ник, развернув бумажку, сказал:

– Так, нам во второй подъезд.

На улице шёл дождь, поэтому мы быстро вышли и пошли, я прихрамывала, к нужному подъезду. Квартира номер четырнадцать оказалась на втором этаже, и, позвонив в звонок, мы стали ждать. Никто не открывал. Тогда Ник позвонил ещё раз и ещё. Сердце рухнуло. Это что же получается, тупик? Я от безысходности сжала кулаки. И когда мы собрались уходить, по лестнице поднялся мужчина средних лет и, остановившись около нас, нахмурился.

– Ребят, а вы к кому?

– Нам в четырнадцатую квартиру, - ответила я. Он скептически посмотрел на нас и сказал: