– Вот придурок!
– Оля яростно смотрела ему вслед.

– А ты ведь так ничего у него и не спросил, - Славик посмотрел на меня.

– Ничего, в следующий раз спрошу.

***

Добирались мы домой по отдельности. Славика забрал папа на машине. Ник вообще исчез и даже не попрощался. А мы с Олей поехали ко мне домой.

– Когда, говоришь, отец приедет?

– Не знаю. Сказал, что скоро, - я выронила ключи от квартиры на коврик. Оля подняла их и подала мне.

– Слушай, этот Игорь…

– Не хочу об этом говорить. Давай о чём-нибудь другом, только не о нём.

Оля вздохнула и, положив рюкзак на кресло, плюхнулась на соседнее.

– Тогда о Нике.

Я застонала.

– Нет, Оль. О нём тоже не надо.

– Ладно, - Оля закусила губу, обдумывая, чем бы заняться.
– О! Давай старые фотографии твои посмотрим. Ты маленькая такая прикольная была, там ещё я есть, - она пошла доставать альбом.

Я пошла за кока-колой.

***

Через два часа Оля ушла к себе, а я осталась в одиночестве. Квартира давила на меня своей тишиной. Я захлопнула альбом и пошла ставить его на место. На полу около полок лежали фотографии. Наверное, Оля, когда доставала альбом, не заметила, как эти фотографии выпали. Я нагнулась и начала их поднимать. Вот, я с папой на качелях, вот, я в садике, вот эта фотография - я у бабушки в саду, а эта… Я выронила альбом и села на пол, разглядывая фотографию. У папы не было ни одной маминой фотографии, он сказал, что она все увезла. И я ещё никогда не видела её. На фотографии были парень и девушка, девушка моя копия, только, похоже, это я её копия. Те же глаза, волосы, нос, губы. Я даже не заметила, как слёзы медленно катились по моим щекам. Рядом с мамой стоял отец, он бережно обнимал ее. А сзади... Сзади был лёд. Фотография была сделана на катке. Я погладила большим пальце маму.

– Как же мне тебя не хватает, - потом решила, что хватит реветь и надо забрать фотографию себе. А потом перевернула её и увидела надпись: «Моей маленькой девочке от мамы». Эта фотография мне? Я пригляделась и увидела, что все остальные фотографии - это письма. Я лихорадочно начала читать каждое, снова и снова впитывая в себя каждое слово, каждую запятую. Мама писала мне много писем. В каждых спрашивала, как я и рассказывала что-то. Спрашивала, почему не отвечаю. Но с титаническим упорством продолжала писать. Я заплакала. Папа врал мне. Всё это время он говорил, что она бросила меня и уехала без объяснений, что не даёт о себе знать. Папа, который растил меня и был для меня самым дорогим человеком на свете, папа, которому я доверяла как никому. Я, тихо глотая слёзы, положила голову на согнутые колени. Что теперь делать? Как теперь смотреть ему в глаза, зная, что он столько лет обманывал меня? Успокоившись, я вытерла глаза и, поднявшись, сложила письма и фотографию. Одно я знаю точно, мне нужно во всём этом разобраться. Мне нужно найти маму.

Глава 8

Предательство близких тебе людей как нож, вогнанный в спину.

Каблуки отстукивали ровный, чёткий ритм по полу. Я шла на свою первую после выходных пару. Выходных, которые изменили всю мою жизнь. Я очень много плакала вчера. И поняла, что это бесполезно, пока я не возьму себя в руки, то лучше не станет. Я вздохнула и посмотрела на ровный ряд дверей слева. Я уже опоздала. Телефон снова зазвонил.

– Да?

– Ты где?

– Оль, я уже около двери.
– Оля отключилась. Я открыла дверь и первым, что я встретила, был грозный взгляд ректора. А потом она осмотрела меня с ног до головы. И, поправив очки, подошла.

– Боже мой, Анна! Неужели вы решили сменить стиль?
– она покосилась на мою юбку-карандаш с высокой талией и заправленную в неё блузку. Поверх я надела короткий пиджак и закатала его рукава.

– Вас что-то не устраивает?

Ректор прищурилась.

– Да нет, Сомова, всё нормально.

Я развернулась к партам и пошла на своё место. После пары мы с Олей шли по коридору.

– Ну, Ань, ты даёшь! Никогда не думала, что ты так можешь прийти. Но, подруга, - она покачала головой и подмигнула.
– Выглядишь классно.

– Спасибо. Но это для дела.

– Для Ника или для Игоря стараешься?

– Что?

– Ой, ты же не знаешь! Короче, - она схватила меня под локоть и поволокла к подоконнику. И, чуть понизив голос, начала.
– Короче, у нас в группе новенький.
– Оля сделала паузу.
– Игорь Аршенин.

– Что? Я же его не видела на паре.

– Так он сказал, что не придёт на первую, значит, скоро должен появиться, - Оля начала вглядываться в толпу и повернула голову, посмотрев назад, и я опять повернула её к себе.

– Ты же его терпеть не можешь?
– кажется, Оля смутилась. Так, а это ещё что?
– Оль.

– А?

– А Ник-то тут причём?

– А, так вот, – она стала привычной мне Олей-ураганом. Однако с Игорем тут что-то нечисто.
– В универе, ну, который рядом с нами, что-то случилось, и у них ремонт, поэтому некоторые группы будут обучаться у нас.

– Как-то это всё странно.

– Пошли, а то опоздаем, - я шла, до сих пор нечего не понимая. Не может быть, чтобы они в одно и то же время стали тут учиться. Каток и универ всегда для меня существовали как два раздельных мира, а сейчас всё смешалось. Я потёрла виски, зажмурившись, и пыталась сосредоточиться на лекции. Посмотрела на Славика, он как всегда внимал каждому слову ректора и впитывал всё как губка. Я грустно улыбнулась. Вот она, беззаботная жизнь, никаких проблем, ничего. Сегодня я решила начать искать маму. Начну с её места работы до того, как она уехала. Удивительно, но я узнала, что та фирма ещё существует и самое главное, там есть женщина, которую я до сих пор помню. Она часто к нам приходила после ухода мамы. На Новый год, на мой день рождения, на Рождество. Во всех ярких и значимых для меня воспоминаниях была она. Тётя Таня была маминой лучшей подругой, и я сомневаюсь, что она не знает, куда мама уехала. Я вообще не верю в то, что человек может бесследно исчезнуть. Я шла, смотря в пол и раздумывая над своим планом. Дело в том, что у тёти Тани пунктик насчёт одежды. Конечно, она женщина нормальная и к моде относится не придирчиво и вообще любит свободный стиль. Но к работе она относится до того ответственно, что жутко не любит у себя на работе кого-то в джинсах и кроссовках, она терпит только официальный стиль. Поэтому я сегодня так вырядилась. Я отдёрнула юбку. Надеюсь, конечно, что тётя меня вспомнит. Но это, я думаю, не помешает. Ещё не факт, что она захочет мне всё рассказать. Я, задумавшись, врезалась в кого-то, подняла взгляд и встретилась с ярко-синими глазами.