Мы расхохотались, а Семён Степанович сказал:

– Поделом! Кому-то явно нужно остыть.

Глава 5

'Спасение утопающих...'

Скользя по тонкому льду, мы обеспечиваем свою безопасность за счет скорости скольжения.

Эмерсон

– Как же красиво!
– не переставала восклицать Таша, вторя моим собственным мыслям.

Лодки плыли небольшой стайкой по сапфировой поверхности реки, петляющей меж лабиринтов из утёсов и деревьев, растущих на них. Как в детстве, я вызывала в памяти названия деревьев: кедр, берёза, осина, ольха... Но если бы папа снова принимал у меня экзамен на сообразительность, я бы его наверняка провалила, потому как многие растения видела впервые.

С самого утра ни единое облачко не испортило тот завораживающий лазурный оттенок, в который окрашивалось небо только в летний сезон, поэтому о дожде не могло быть и речи. Солнце решительно подбиралось к горизонту и припекало спины.

Я натянула на голову панамку, которую тут же попытался сорвать встречный ветер, и предложила Наташе сделать то же самое.

– Не хочу скрывать моё самое главное достоинство - ответила она, взъерошив копну соломенных волос, и стрельнула глазами в сторону 'анимешек'.

– Как знаешь. Только потом не жалуйся.

Спустя около двух часов течение стало замедляться. Ветер бил в лицо, затрудняя дыхание, и приносил с собой помимо свежести и запахов хвои, обрывки разговоров от байдарок, плывущих впереди. Мои руки гудели от напряжения, а вода, капающая с весёл на плечи, действовала на нервы. При каждом взмахе я вспоминала слова проводника и не могла понять, почему мы до сих пор не остановились, чтобы закрепить и использовать подвесные моторы. Может это его очередная 'мини-вендетта' за хамское отношение?

– Мне дурно!
– выдохнула Таша.
– Сколько ещё так махать?

Сил на ответ не хватило, но он и не требовался, потому что впереди показалось кое-что странное.

– Не поняла... Где река?

Вместо привычной голубой ленты мы видели склон, но когда приблизились, озадачились уже другим вопросом.

– Что за...

– Ни фига себе!

Даже сквозь шум ветра, я услышала возмущенные голоса попутчиков в лодках. Когда Семён Степанович говорил, что на этом маршруте почти не будет высоких порогов, никто не придал особого значения ключевому слову 'почти'. Два здоровенных камня, черные от воды, угрожающие, показались так внезапно, что у меня сердце ушло в пятки. Они возвышались над водой, разбивающейся об них в пенные брызги, и сужали проход по реке, как ворота на футбольном поле. Ворота в неизвестность...

– Смотри, там поворот!
– взволнованно сказала Таша.

– Да, точно... Но до него ещё нужно добраться!

– Может, оденем шлемы?

– А как же волосы?
– не смогла не подколоть я.

– Переживут - отмахнулась подруга.
– Если я переживу...

От этих слов всё похолодело внутри.

– Чего переполошились-то, молодежь?
– рассмеялся проводник.
– Убирайте весла и выстраивайтесь по две лодки.

– А пройдут?

– Пролезут! Куда ж денутся?

– Н-но т-там п-порог!

– Да. А за ним ещё один - кивнул мужчина.
– Но вы на него не плывите! Течения нет, и проблем не будет. Если что отталкивайтесь от камней.

– А со вторым как?

– Ну, трухнет легонько. Так ведь это ж адреналин - будет что детям рассказать!

Парни впереди кричали, что как только окажутся на суше, 'трухнет' кое-кого другого, но эти угрозы ещё больше развеселили Семёна Степановича.

Я же чувствовала себя загнанной в угол. Не знаю, чего именно боялась, но по мере того как лодка со скоростью черепахи приближалась к камням, чувство беспокойства нарастало. Стук сердца отдавался в голове, делая другие звуки приглушенными. Плеск воды, визг девчонок, сидящих в рафтах, которые первыми преодолели препятствие, команды проводника, подбадривание парней в лодках рядом с нами - всё как бы отошло на второй план. Провожая рассеянным взглядом байдарки, которые одна за другой скрывались за непроницаемой зелёной стеной, я вдруг уловила некоторое сходство между сердцебиением и тиканьем призрачных часов, которые слышала вчера в гостинице, как неестественную вокруг меня тишину прорезал крик.

Никто ничего не сообразил, когда раздался жуткий металлический скрежет. Лодка Юрия и Евы подпрыгнула над водой, словно щепка, подхваченная ветром, и с громким хлопком накрыла собой сброшенных пассажиров.

Таша и Полина громко завизжали, а я прикрыла рот ладонью - совершенно бесполезно, ведь не могла выдавить из себя не звука.

– Твою мать!
– крикнул Игорь и прыгнул в воду.

Дима отбросил фотоаппарат и сиганул за ним. Из всех, кто сидел в четырёх оставшихся лодках, они отреагировали первыми.