Вот какой-то скейтер неудачно запрыгнул на специально здесь стоящую трубу. Парня стало жалко. Но он бодренько вскочил на ноги, даже не отряхнулся, оглядел доску и внезапно посмотрел в нашу сторону. Глаза отводить было поздно, потому я улыбнулась незадачливому спортсмену. Он махнул мне рукой и, встав на скейборд, покатил в нашу сторону.

– Ты его знаешь?
– донеслось из-за моей спины.

Пришлось повернуться к другу. Тот, сощурившись, рассматривал приближающегося парня.

– Нет, не знаю. Сейчас познакомимся, - я бросила взгляд на скейтера, до нас ему оставалось буквально два метра.

– Майя, - хриплым голосом позвал меня Миша.

Я повернулась обратно. Лицо друга оказалось близко. Что потом произошло, стало неожиданностью. Миха! Мой Миха меня поцеловал! Я не успела никак отреагировать, так быстро он отстранился, самодовольно ухмыляясь.

– Вот, блин, - вздохнул кто-то разочарованно сбоку, но мне было плевать.

– Э-э-э?
– самое умное, что пришло на ум.

– Парней будешь клеить, когда меня рядом нет, понятно? Я твоей дуэньей не нанимался.

Весь смех из голубых глаз друга испарился в считанные мгновения. Его место заняла злость.

– Слушай, парень, - раздраженно произнесла я, спрыгнув с парапета, - не знаю, что с тобой сегодня произошло, но ты мне не нравишься. У тебя крыша едет, - понесло меня. Обида, накопленная за последние два года из-за невнимания Мишки к моей персоне, вдруг прорвалась наружу.
– По-твоему, это смешно? Ты меня позвал. И сидишь песенки на своей балалайке наяриваешь. Что я, по-твоему, должна сидеть рядом, ничего не делая? И зачем так жестко шутить, зачем ты полез целоваться, а?
– я перескакивала с одного на другое, хотелось высказаться по каждому поводу, от чего получался сумбур.

Злость клокотала, но я смогла сдержаться и не перейти на крик. Схватила сумку. Пиджак упал. Быстро подобрав его, я поспешила уйти.

– Май!
– понеслось мне вслед.
– Майюшка! Подожди!

Сзади послышались торопливые шаги. Я попыталась идти быстрее, но все оказалось бесполезным. Сильные руки сомкнулись у меня на животе, не позволяя двигаться дальше.

– Да подожди же ты!

Миха уперся лбом мне в затылок.

– Я не хотел тебя обижать. Шутка не вышла.

– Дурацкая шутка. Дурацкий ты, - тихим голосом начала перечислять претензии я, - и целуешься ты дурацко.

Мишка засмеялся, а быстро заморгала, стараясь загнать откуда не возьмись выступившие слезы. Только позорно разреветься мне не хватало.

Совсем нервы ни к черту. Надо на воды махнуть (или куда там ездят), душевное здоровье поправить. А то стыдно за свое поведение. Хоть и Мишка виноват, но откуда ему, опять же, знать, что в моих воспаленных мозгах творится.

– Майюшка, не дуйся, - залебезил этот гад, а я почувствовала, как кожа на шее покрывается пупырышками от дыхания парня, и передернулась.

Миха, видимо, принял мои телодвижения на свой счет, словно мне неприятна его близость, или я слишком зла, потому так и реагирую. Дурак. Он немедленно меня отпустил, обошел и стал ко мне лицом.

– Май, ты что реально обиделась? Ну, хочешь, я пойду тебе телефон этого шныря возьму?
– спросил он усмехаясь.

Я же говорила, что мой друг дурак. Я уже хотела Миху помиловать, то есть простить, но его несколько брезгливая гримаса вывела меня из себя.

– А что, очень не дурная мысль!
– посмотрела на парня, как на двоичника, впервые принесшего "пятерку".
– Возьми, Мишенька, возьми. А я тебя здесь подожду.

Друг постоял минуту, всматриваясь в мое лицо. Не знаю, что он там пытался найти, но в итоге, скрипнув зубами (хотя может мне почудилось), побрел к тому месту, где мы сидели несколько минут назад. Собрав свои вещи, Миха подошел к тому скейтеру. Парни о чем-то коротко переговорили, Миха, пошарив по карманам, извлек какую-то бумажку и ручку из рюкзака, что-то быстро застрочил.

– Не мог в телефон забить?
– недовольно заворчала я.
– Теперь каракули еще придется его разбирать.

Я лукавила - почерк Михи, наверное, лучше моего. На душе было тоскливо. Вроде сама согласилась на эту авантюру с номером, но в тоже время расстраивалась, что друг не отказал, что привел свою "угрозу" в действие.

– Держи, - Миша протянул небольшой листочек.
– Больше не дуешься?

– Не дуюсь.

Бросила взгляд на скейтера, он беззаботно катался, совершенно забыв о странной паре, то есть о нас.