Зал постепенно пустел. Судзуки встала из-за фортепьяно и поравнявшись с Хикари хмыкнула: "Так и знала, что ты ни на что не годишься..."

Хосокава открыла глаза... За прошедшую ночь, она уже несколько раз видела этот правдивый сон, она прокручивала в голове удачное вмешательство Кано, и догадка, зревшая в ее голове, не давала покоя: "Откуда он узнал?..."

Сегодня в школу идти не надо было, и Хосокава решила еще хоть немного понежиться в постели, противный писк мобильного все же прервал установившуюся идиллию, и как назло пришлось встать.

– Ало...

– Ты что спишь? Как-то нетипично для такого трудоголика...

– Кано, это ты что ли?

– Пора бы записать уже мой номер. Сегодня часа в четыре, Национальный театр в Чийода-ку*(район)*.

– Я работаю... ЭЭ... Ало, эй!!!!
– если недавно она стала как-то более тепло относиться к этому выскочке, то сейчас он снова привел ее в бешенство.

– А вот и нет!
– буркнула она и откинула телефон...

Хикари привела себя в порядок и стрелой метнулась на кухню. Она уже где-то дня четыре приносила еду Каташи, и как не странно тот смиренно ел, фактически они так и не разговаривали, но суть в том, что упертый старик подчинился. Хосокава слегка приоткрыла дверь и застыла на месте, Каташи сидел к ней спиной, устроившись в кресле, и смотрел на экран телевизора...

Это была одна из ее семейных поездок в Токио. Папа часто устраивал прогулку после того, как вместе с братом бывал у Хосокава Каташи. Это была одна из записей. В то время парк Йойоги* (парк в районе Хараюки*(центр экстремальных подростковых культур и модных направлений, кроме того здесь находятся некоторые исторические достопримечательности)*)* был их любимым местом... На видео Таро три с половиной года, маленький смеющийся мальчик бегал по дорожкам, а мама делала вид, что догоняет этого сорванца, и вот она его уже настигла и подхватила на руки, а Таро еще больше заливается смехом.

– Вот же вечный двигатель, - послышался веселый папин голос, он держал камеру, поэтому лишь иногда поворачивал ее в свою сторону.

Мама подошла к лавочке и вместе с мальчишкой подсела к Хикари, которая полностью была поглощена книгой.

– Таро, - позвал папа.

– А?
– малыш взглянул на камеру.

– Ты маму сильно любишь?

– Да!
– ребенок обхватил мамину ладошку.

– А папу?
– продолжил он.

– Да!
– также бодро ответил мальчонка.

– А кого больше?

Таро забавно надул губки и в замешательстве замотал головой.

– Ну, кого?
– решила поддержать игру мама.

Таро заворочался и слез с маминых колен, потом с вызовом вновь посмотрев на камеру, подошел к Хикари и потянул ручки: "Сестренка!!!"

– Ну, кто б сомневался, - словно ожидая такого поворота событий, сказал отец...

Экран погас, а Каташи так и остался сидеть в своем кресле. Хикари полностью открыла дверь и, войдя внутрь, поставила поднос на кофейный столик.

– У меня нет ненависти ни к сыну, ни к тебе, ни к твоей матери, - вдруг заговорил он голосом полным скорби и усталости, - Я себя ненавижу...

Девушка не знала как поступить, она должна была уйти, но что-то заставило поступить иначе. Она робко подошла к спинке кресла, и как когда-то, когда маме или папе было грустно, нагнувшись, обняла его вокруг шеи. Хосокава Каташи легонько дернулся от неожиданности, но так и не сделал ни одной попытки вырваться...

В магазинчике Отори Коору как всегда царствовали тишина и уют, на сегодня было много заказов, и Хикари была полностью поглощена работой, стрелки часов показывали пол пятого вечера.

– Хикари, - обратился к ней начальник, - я проходил мимо твоего шкафчика, у тебя телефон звонит.

– Спасибо, - ответила она и, стряхнув руки от муки, пошла в служебное помещение. Телефон по-прежнему звонил не переставая. Девушка достала телефон из куртки и взглянула на экран: Сайондзи Кано. Хосокава цокнула и, отклонив звонок, отключила звук и положила телефон обратно.

– Что-то важное?
– спросил Отори, как только Хикари вернулась обратно.

– Просто одна очень надоедливая личность, ничего особенного, - девушка продолжила свою работу...

Стрелки часов показывали семь вечера, на двери зазвенели колокольчики, и внутрь вошла Мизуки: "Здравствуйте, а Хикари здесь?"

Хосокава вышла из кухни и улыбнулась подруге: "Мизуки, как я рада тебя видеть. А что ты здесь делаешь?"

– Ты почему трубку не берешь?
– Такаи сверлила ее осуждающим взглядом.

Хосокава виновато потупила взгляд: "Ведь ничего же не произошло, ведь так?"