– Ты правда беременна?
– восторженно спросил Антон.

– Нет, блин! Это я шучу так!
– разозлилась я, - А если серьёзно, - добавила я через несколько минут, когда успокоилась, - то сейчас рано о чём-то говорить. Надо сначала к гинекологу сходить.

– А я уверен, что ты беременна!
– Антон улыбнулся, а потом поцеловал в щёку.

Он лёг рядом и обнял меня, крепко прижимая к себе. Я уже почти заснула, как где-то на тумбочке зазвенел будильник.

– Вот чёрт! Мне на тренировку надо, - с сожалением отстраняясь от меня, прошептал Антон, - Может поспишь ещё?
– укладывая меня на подушки, спросил он.

– Я просто полежу, ладно?
– любимый согласно кивнул, чмокнул меня в нос и убежал в душ.

Днём, когда мне стало легче, я решила пойти на приём к гинекологу, отпросившись с работы. Я хотела отбросить все сомнения, убедиться и быть уверенно на сто процентов, что я беременна. Или нет. Дождавшись своей очереди, я разделась и забралась в кресло. Через некоторое время, доктор поднял голову и посмотрел на меня.

– Ну, что же, душечка. Я даже и не знаю, что вам сказать. По вашему виду мне трудно понять, стоит ли мне поздравить вас с тем, что вы не беременны или огорчиться вместе с вами, - сказал врач после небольшой паузы, - И, боюсь, что все предыдущие прогнозы были правдивы. Ваши шансы забеременеть действительно очень малы.

Я готова была разрыдаться прямо на месте. Я так и знала! Так и знала, что никогда не смогу родить Антону ребёнка! Я молча оделась, вышла из кабинета и поехала обратно в гостиницу. В номере я упала на кровать и разрыдалась. Когда слёзы закончились, и я просто лежала и тихо всхлипывала, с тренировки вернулся Антон. Я почувствовала, как прогнулась кровать под его весом, когда он, встав на одно колено, наклонился ко мне.

– Значит нет, - горько прошептал он, скорее даже утверждая, а не спрашивая, будто заранее знал ответ. Он сказал это так горько, что захотелось разрыдаться ещё сильнее.

Я только отвернулась от Антона в противоположную сторону, потому как смотреть ему в глаза сейчас было выше моих сил.

– Насть!
– грозно сказал Антон, будто почувствовав все мои страхи, - Повернись ко мне, пожалуйста!

Я нехотя повернула голову на подушке и посмотрела на любимого. Он заставил меня сесть и прижал к своей груди.

– Не сомневайся в том, хочу ли я тебя такую. Мы будем стараться, чтобы у нас появился ребёнок, - говорил он, слегка покачивая меня из стороны в сторону и прижимаясь губами к моей макушке, согревая её своим дыханием, - А если мы не сможем, то мы найдём другой способ, чтобы у нас появился ребёнок. Я люблю тебя и никому не отдам. И даже не думай сомневаться, нужна ли ты мне такая! Ты меня слышишь?!
– и для убедительности Антон слегка встряхнул меня.

– Угу, - только я смогла выдавить я из себя, а потом снова уткнулась носом ему в грудь.

На следующее утро наша сборная должна была сыграть в финале. Вся команда была на нервах, но, давая многочисленные интервью различным журналистам, ребята держали марку и не показывали своё волнение, чем вызывали у меня гордость за них и вселяли уверенность в их победу.

Крепко поцеловав меня на прощание, Антон уехал на предматчевую тренировку, а я отправилась на работу, которой и так у меня в последнее время было мало. Но на работе было очень трудно сконцентрироваться. Весь город будто сошёл с ума, в связи с грядущим финалом. Болельщики, уже заранее подготовившись к матчу, бродили по городу с раскрашенными лицами и некоторые распевали кричалки. Моё волнение сказывалось на экскурсии. Я то забывала какой-то факт, то дату или нужное имя. В общем, к вечеру, я уже с трудом держала себя в руках, такое было напряжение. Волновалась я за ребят, и конечно больше всего за Антона, страшно. Добравшись до спортивной арены, где должен был проходить финал, я с трудом протиснулась через толпу и нашла Любу, с которой мы ещё утром договорились встретиться. Мы, пройдя все необходимые проверки и досмотры, прошли на наши места на трибуне. Зал гудел, как разбуженный улей, что ещё больше подогревало моё нетерпение и волнение. Вскоре на площадку вышли хоккеисты. Антон поднял голову и посмотрел в нашу сторону. Не знаю, видел ли он моё лицо, но я улыбнулась ему, пытаясь хоть как-то ободрить.

Когда наконец судья дал свисток к начале матча и выбросил шайбу, зал буквально взорвался. Напряжение было на пределе, финал всё же. Восторженные вопли доносились то со стороны болельщиков за одну сборную, то за другую, когда кому-то из игроков удавалось прорваться к воротам соперника. Забитые голы встречались громкими криками. К концу матча я буквально охрипла, так сильно я переживала и болела за нашу команду.

Счёт был 5:4 в пользу нашей сборной. До конца матча оставались считанные секунды, но команда соперников не хотела сдаваться. На последних секундах команде противников удалось пробраться к нашим воротам, нападающий уже сделал замах для удара, но в этот момент раздалась финальная сирена, извещающая о том, что игра закончена. Вот только шум сирены заглушили громкие крики наших болельщиков, которые радовались победе. Мы с Любой присоединились ко всеобщему ликованию.

Когда празднования и чествования команды-победителя были завершены, я наконец-то смогла обнять своего героя. Бросившись к Антону, я фактически запрыгнула на него, но он, даже не шелохнувшись и не дрогнув под моим весом, схватил меня и закружил. Когда я уже с трудом различала где верх, а где низ, меня бережно прижали к груди и крепко поцеловали. Попрощавшись со всеми в холле гостинице, уже ближе к утру, мы поднялись на свой этаж и, ежеминутно останавливаясь, целуясь и хихикая, как школьники, добрались до своего номера.