15 Стр. 129. Достоевский остался на второй год в первом классе (об этом

он писал отцу и брату в письмах от 30 и 31 октября 1838 г.).

16 Стр. 129. Речь идет о начале сороковых годов. Издание "Les Francais peints par eux-memes" вышло в 1840-1842 гг. Белинский во вступлении к сборнику

266

"Физиология Петербурга" (1845) писал об этом парижском издании, а также ряде

других французских "физиологических" сборников, посвященных изображению

общественных нравов (Белинский, VIII, 377-378).

17 Стр. 129. Встреча произошла осенью 1844 года. Отставку Достоевский

получил в октябре этого же года (см. прим. 3 к стр. 147).

18 Стр. 130. В тексте "Петербургских шарманщиков" Григоровича, напечатанных в первой части сборника "Физиология Петербурга" (1845), это

замечание Достоевского учтено.

19 Стр. 130. Достоевский и Григорович поселяются вместе в конце

сентября 1844 года.

20 Стр. 130. Перевод Достоевского, без подписи, был напечатан в

"Репертуаре и Пантеоне" (1844, кн. VI и VII).

21 Стр. 131. Отрицательное отношение Белинского к Бальзаку (после

сочувственного отзыва в "Литературных мечтаниях") окончательно определилось

уже к 1836 году ("О критике и литературных мнениях "Московского

наблюдателя" - Белинский, II, 158; см. также письмо к В. П. Боткину от 14 марта

1840 года - XI, 496; "Русская литература в 1845 году" - IX, 396). Достоевский же в

1838 году с восторгом писал о французском романисте: "Бальзак велик! Его

характеры - произведения ума вселенной! Не дух времени, но целые тысячелетия

приготовили бореньем своим такую развязку в душе человека" (Письма, I, 47).

Такое отношение к Бальзаку осталось у Достоевского неизменным на всю жизнь.

22 Стр. 132. См. стр. 158-159, 243, 348.

23 Стр. 132. В "Дневнике писателя" за 1877 год (см, стр. 147- 152 наст.

тома).

24 Стр. 133. Впервые, не называя имени Достоевского, печатно рассказал

об этом И. И. Панаев в фельетоне "Литературные кумиры и кумирчики". Когда

был опубликован фельетон Панаева (см. "Заметки Нового поэта о петербургской

жизни;", С, 1855, N 12, стр. 235), Достоевский находился еще в Семипалатинске

на военной службе.

Вновь выступил с сообщением об этом требовании Достоевского П. В.

Анненков (см. стр. 139). А. С. Суворин возразил Анненкову в "Новом времени"

(1880, N 1473): "Мы взяли "Петербургский сборник" 1846 года и увидели, что г.

Анненков это обстоятельство сочинил, вероятно, по свойственному ему

добродушию: "Бедные люди" напечатаны без всякой каймы, тем же самым

шрифтом, как и другие статьи этого сборника. <...> Таким образом, П. В.

Анненкову надо покаяться, а вместе с ним и "Вестнику Европы". "Вестник

Европы" отвечал Суворину редакционной заметкой, настаивая на истории с

"каймой", но уже в новой версии, в которой речь шла уже не о "Бедных людях", как у Анненкова, а о каком-то рассказе Достоевского, предназначавшемся в

задуманный Белинским сборник "Левиафан". "Автор "Бедных людей" потребовал

не от Некрасова, а от Белинского, чтобы его новый труд был помещен не иначе, как в начале или в конце сборника, но никак не между другими, в середине, а к

тому же был бы обведен каймой. Белинский тогда же, смущенный таким

оригинальным требованием, изложил свое затруднение близким друзьям; чтобы

утешить его, Некрасов, Панаев и др. придумали написать от имени Белинского

267

стихотворное послание к автору "Бедных людей", которое заключалось таким

четверостишием:

Будешь ты доволен мною;

Поступлю я как п<одлец>,

Обведу тебя каймою,

Помещу тебя в конец".

В примечании редакции к тексту этого четверостишия говорилось: "Оно

сообщено нам из записной книги 50-х годов, веденной одним из лиц, весьма

близко стоявших к редакции "Современника" той эпохи" (BE, 1880, N 5, стр. 412-414). Возможно, что это лицо - Тургенев, находившийся в Петербурге между 1

февраля и 17 апреля и действительно близко стоявший к редакции

"Современника" (Письма, IV, 413-415, прим. А. С. Долинина). Однако новую

версию истории о кайме и вышеприведенное стихотворение редакция "Вестника

Европы" могла получить и от Д. В. Григоровича: по тексту его записной книжки