– Я закончил, соль-арэо, - поклонился мне Истаб, вытирая руки от крови и мази.
– Постарайтесь до утра не мочить ноги слишком горячей или слишком холодной водой.

– Спасибо. Займись моим другом.

Истаб послушно занял место лекаря возившегося с ранами члена Алмазного дома.

Данарис улыбнулся:

– Приятно, что вы, соль-арэо, записали меня в друзья.

– Раз уж ты имел несчастье узнать Дарсана с наихудшей стороны, мне ничего иного не остается. Кстати, я не совсем поняла, как вы ухитрились встретиться? Точнее, соль-терро вечно сидят на этих площадках, но ты-то что там забыл?

Синеглазый кисло поморщился:

– Встречал Арасту. Ее должен был привезти кто-то из соль-терро, а ваш... консорт, тоже ее ждал.

Я оглянулась на Омаэля - тот кивнул. Значит, правда. Меня начинают тревожить эти Арастины прыжки туда-сюда, не иначе мать опять замышляет что-то масштабное и как бы мне не вышло это боком. Не забыть, потом поговорить об этом с Омаэлем наедине.

Данарис на лекарей внимания не обращал, смотрел неотрывно на меня. Его голые плечи в свете ламп имели легкий оттенок бронзы, и мой взгляд невольно то и дело к ним возвращался. Ну, сынок Алмазного дома... Соблазнитель, Бездна его забери. Уверена, что о планах матери на него, он ни сном, ни духом, значит, сам рвется в консорты, интересно только: из личного ли желания или под диктовку дома?

Омаэль отошел к окну, что-то высматривая и напряженно щурясь.

– Что там?
– забеспокоилась я.

– Андарран носится, - вздохнул тяжело мой помощник, - вас высматривает, наверное.

– Вот же... Я же сказала им убираться.

– Когда это действовало?

Вопрос был риторическим. И вправду, ситуации, в которых Дарсан подчинялся приказам, по пальцам можно пересчитать. Ох, что ж мне делать-то с ним...

– Вы уверены, что не хотите остаться на ночь тут?
– закончив обрабатывать раны, спросил Истаб.

– Благодарю, но нет. Повреждения пустяшные, стоит ли обращать на них внимание?

Истаб знакомо поморщился, но не затеял спора. Лицо Данариса стало выглядеть куда более прилично, хотя один глаз все еще не открывался. Как мог Дарсан испортить такую красоту... И поднялась же рука!

– Позвольте проводить, вас, соль-арэо, до ваших комнат, - любезно предложил он мне руку. Безнадежно измаранная кровью рубашка отправилась в утилизацию, и синеглазый, ничуть не смущаясь, расхаживал без нее.

Руку я приняла. Потом оглядела себя.

– Да уж, платье явно стоит сменить. А вам - подобрать рубашку. Омаэль? Скажи, чтобы одежду для Данариса принесли в его покои, - помощник кивнул и активировал свой ментакристалл.

– Благодарю вас, соль-арэо, за заботу, - обольстительно улыбнулся Данарис. Он явно нарочно шел слева от меня, демонстрируя наиболее целую половину лица, и улыбка эта не пропала зря.

– Брось церемониал, я же назвала тебя другом.

– Значит, мне позволено звать тебя Съеррой? Я польщен.

– Не стоит. Это многим разрешено, Омаэлю, например, но он так упрямо меня величает, что это уже почти стало привычным. Араста тоже этим грешит, и Истаб.

– Ты же соль-арэо.

– Тебя это вроде не смущает

– Я просто не теряю надежды стать твоим консортом. Тогда титулы совсем не будут нужны, ведь правда?

Я сказала, тщательно подбирая слова:

– Консортов я выбираю себе сама.

– Это так. Однако, не зря твоя мать под разными предлогами зовет во дворец наиболее представительных мужчин, причем исключительно свободных от каких-либо обязательств?

– Она и не скрывает этого особенно, любой может догадаться, - дернула плечом.
– Находит на нее иногда. Надеется, что я потеряю разум от какого-нибудь красавца и, наконец, осчастливлю ее внуками.

Данарис остановился. Я машинально встала тоже.

– Так потеряй, - низким, заметно исказившимся голосом сказал Данарис и шагнул ближе, встав почти вплотную ко мне.
– Потеряй... Потеряй прямо сейчас!

Я вскинула руки:

– Ты, конечно, знаешь, что не можешь прикоснуться ко мне без разрешения, Данарис. А я не помню, чтобы разрешала тебе.

– Да, соль-арэо, я знаю, - прошептал соль-фламме.
– Но я ведь не прикасаюсь, смотри, между нами достаточное расстояние...

– С волосок, - фыркнула.
– Данарис, не смеши меня - отойди. Твоя попытка соблазнения не удалась.