Мама вернулась в комнату и села рядом. Пальцами провела по Славкиной макушке.

— Ты едешь из-за Него, — опять сказал Славка.

— Да… Если хочешь правду, то из-за него тоже.

— Он гад, — решительно сказал Славка.

Мама не рассердилась.

— Он несчастный человек, — тихо объяснила она. — Ты не знаешь, сколько ему пришлось пережить.

— Я его ненавижу.

— Я понимаю… Он виноват перед нами. Но я перед ним, видимо, тоже виновата.

— В чем?!

— Не кричи. Ты не поймешь.

— А я? — спросил Славка. — Я-то в чем виноват? Меня вы за что мучаете?

— Ты, наверное, не виноват… Ты, видимо, и сегодня поступил правильно, я тебе верю. Но я извелась от страха за тебя. И сегодня я поняла, что этот страх не пустой.

— Да как раз пустой! Как этот баллон! Ведь снаряда-то не было!

— Но он мог и быть…

— И поэтому ты заранее взяла билеты, — с жесткой насмешкой сказал Славка. Мама встала.

— Хорошо, издевайся надо мной, — сказала она. — Я виновата. Я тебя ударила… Еще я виновата, что люблю человека, которого ты не терпишь. Я не могу без него и не могу без тебя. Скажи, что мне делать?

Славка не знал. Он понял, что не устоит перед натиском несчастий. И подумал, что, наверно, сам виноват: он слишком боялся. Страх притягивает несчастья, как магнит. Если чего-то очень боишься, это обязательно случается. Давным-давно Славка отчаянно боялся, что мама увидит краденый «Справочник вахтенного офицера», — и мама увидела. Он боялся наткнуться на снаряд — и наткнулся. Правда, снаряд оказался не настоящим, но беды он принес настоящие. Из-за него случилось то, чего Славка боялся больше всего. Две самые страшные вещи: он поссорился с Тимом и уезжает из Города.

Значит, такая судьба? Такой несчастный день, от которого не убежишь?

Мама сказала:

— Ты, пожалуйста, не думай, что все будет по-старому. Мы разменяем с ним квартиру и будем жить с тобой вдвоем. Ты пойдешь в новую школу…

Славка тихо и совершенно честно сказал:

— Знаешь, о чем я жалею? Что я не нашел настоящего снаряда и не уронил его на камни. Мама резко встала.

— Спасибо! И ты хочешь, чтобы после этого мы остались здесь?

— Ничего я уже не хочу, — с безразличием сказал Славка.

На него наваливалось тяжелое утомление. Как тогда, перед ружьем. Все сделалось пустым и ненужным.

Он машинально помогал маме укладывать чемоданы. Что-то отвечал заплаканной бабе Вере; кажется, обещал написать письмо.

Баба Вера сказала маме:

— Славушке-то зачем ехать? Он, смотри, как прижился.

— Вы думаете, Славик захочет меня оставить? — спросила мама. Славка взял со стола тяжелую синюю книгу — «Международный свод сигналов». И тогда все опять взорвалось в Славке! Уехать, не помирившись с Тимом?

— Я схожу к Тиму…

Мама встревоженно выпрямилась над чемоданом:

— Не надо, я тебя прошу…

— Но я должен попрощаться! Неужели даже этого нельзя?

— Ты ему напишешь… Славик! Он приедет к тебе в гости! Или ты к нему на будущий год! А сейчас не ходи, я так боюсь.

— Чего?

— Не знаю. Всякой случайности. Всего теперь боюсь. Смотри, уже темнеет..

— Мне надо ему книгу отдать!

— Он зайдет и возьмет у Веры Анатольевны…

— Ну хорошо, — зло сказал Славка. — А позвонить я могу? Будка-то не заминирована.

— Сходи позвони… Мы сходим вместе.

Вот как! Даже и поговорить с Тимом он не может один на один.

Ну ладно же!

Славка рванул из тетради листок, взял авторучку и открыл «Свод».

«NC», — написал он сначала.

Даже если Тим обижен насмерть, даже если он решил навсегда забыть про Славку, после этого сигнала он все равно прочитает флагограмму до конца.

«Тим, я не хочу, но меня увозят! Тим, пожалуйста, приходи хоть на минуту! Пожалуйста, Тим! Меня увозят сегодня вечером! Поездом! Насильно…»

«Насильно… Насильственно» — PXI.

«Сегодня вечером» — FTC.

«Меня» — SCI…

«Поездом» — RLK…

«Вагон № 7… 21 час 30 минут…»

«Тим, ты придешь? Тим, в „Своде“ нет таких слов: обида, прощение, дружба… Но ты же поймешь. Поймешь, Тимсель?»

В будке горела тусклая лампочка. Славка вошел, а мама осталась у открытой двери.