“Сурепкин” с опущенной головой выбрался из бассейна. Молча отдал кораблик. И встал, уронив руки.

Распорядитель подергал наклеенные бакенбарды.

— Жаль, но тут ничего не поделаешь. Ты нарушил правила. Поправлять корабли на дистанции могу только я.

Желтый мальчишка вскинул голову. Не сказал, а почти крикнул — дерзко и слезливо:

— Но вас же не было рядом!

— Я… подоспел быстро. Кто же виноват, что так получилось? В настоящих гонках тоже случаются аварии. И… не надо плакать.

“Сурепкин” не плакал. Только смотрел в сторону, наматывал на пальцы намокшие края лимонных шортиков и переступал раскисшими кроссовками. Они пузырились.

— Ну… можно так, — сказал распорядитель, прилаживая к щеке отклеившуюся бакенбарду. — Если хочешь, мы дадим тебе шанс еще в одной гонке. И тому капитану, чей клипер столкнулся со скорлупой. Договорились?

“Сурепкин” дернул колючим плечом.

— Вы же не понимаете… Все теперь бесполезно.

Вокруг сочувственно молчали. Желтый мальчик ссутулился и пошел прочь. Мокрые кроссовки чавкали на его ступнях.

“Робин Гуд” между тем устал ждать, благополучно закончил дистанцию и клюнул барьер на финише. Ему жидко похлопали. Оське тут же вручили приз: легкую коробку в разноцветной фольге.

В коробке оказался голубой пластмассовый пистолет для стрельбы шариками от пинг-понга. Шарики лежали тут же, десять штук. Детсадовская игрушка. Ну да ладно, все-таки приз. Пустую коробку Оська затолкал в мусорную урну. Шарики распихал по карманам. Бело-синие карманы оттопырились. Потом Оська вспомнил, что не вынул из оставленного у бассейна кораблика пятигрошевую монету. Вернуться? Нет, не хотелось…

Победа почему-то не радовала. Будто он выиграл гонку обманом. Но, конечно, это была ерунда!

Чтобы развеяться, Оська пострелял по воробьям. Никакого зла им Оська не хотел, пластмассовые невесомые мячики не могли повредить пичугам, если даже попадешь. Да попробуй-ка попади! Только ищешь потом шарики в траве и непролазном дроке.

Один шарик срикошетил от платана и улетел за кривой запертый киоск. Оська прыгнул за ним.

За киоском сидел в траве “Сурепкин”.

Он прислонился к синей пластиковой стенке и обнял колени. Белый мячик лежал у его кроссовок. “Сурепкин” не смотрел на мячик. И на Оську не взглянул. Теперь он плакал по-настоящему. Крупно переглатывал слезы, пальцами смазывал их со щек. Потом притих, почуяв постороннего…

— Я… за шариком, — неуверенно сказал Оська.

“Сурепкин” толкнул к нему шарик ногой. Не сердито, а так. Бери, мол, и не мешай, когда у человека горе.

Оська нагнулся, взял. Пошел. А шагов через пять остановился.

Может, у мальчишки и правда горе? Настоящее? Неужели из-за проигрыша в этой смешной гонке?

Оська обернулся. “Сурепкин” поднял плечи и затвердел. Убраться бы отсюда и делу конец! Что ему, Оське, до этого незнакомого пацана? Плакса к тому же… “А сам не плакса, да? Мало, что ли, в жизни ревел — и от настоящих бед, и от пустяков!”

Оська шагнул назад. Раз, другой… Иногда чтобы подойти к человеку с хорошими словами, надо не меньше смелости, чем для драки.

Оська переступил в траве и сказал мальчишкиной макушке с желтым хвостиком:

— Если бы он случайно не застрял… твой кораблик… он бы обязательно первым пришел.

— Вот именно, — буркнул “Сурепкин” себе в колени. И плечи отмякли.

— Ну, тогда вот! — с облегчением сказал Оська. — Это, значит, твой приз. По справедливости… — Он стукнул по мокрыми от слез коленкам “Сурепкина” пистолетом. — Бери. А мне он даже и ни к чему…

“Сурепкин” вскинул лицо. Взметнул на Оську желтый взгляд — так, что искры с ресниц.

— Господи! Да при чем тут это! Приз какой-то…

— Значит… просто обидно, да? — выговорил Оська. “Ну, чего я к нему пристаю?”

— Не в этом дело… — “Сурепкин” стал смотреть перед собой. И вдруг вздохнул — весь содрогнулся этим вздохом. — Я желание загадал. Думал, что исполнится, если побе…дю. Побеждю… тьфу! Он мотнул головой и опять полетели брызги — по Оськиным ногам. Как от мелкого дождика.

Оська осторожно спросил:

— Важное желание, да?

— Еще бы… — Видать накипело на душе у мальчишки, раз признался незнакомому.

Оська сел на корточки рядом.

— А ты, значит, веришь в загаданные желания?

“Сурепкин” глянул быстро и насупленно.

— А почему не верить? У меня раньше почти всегда получалось. Если сделаю, что задумал, желание исполняется… Только не надо загадывать невыполнимое…

“А сейчас было какое?” — чуть не спросил Оська. Не посмел. Сказал деловито: