Гордость неврологического отделения – да и всей больницы – клизменная. Такой нет больше нигде. Кабинет, конечно, нужный – у всех, кто повредил позвоночник, как правило, возникают проблемы. Различные медицинские делегации, в общем и целом кривясь от повсеместного убожества, при входе в клизменную оживляются, качают головами и фотографируют интерьер. Когда помещение не занято, в нём курят сотрудники. Случается, что там же они пьют кофе и чай.

Врач «Скорой помощи» П. перед началом рабочего дня приговаривал, потирая руки: «Ох, и учиним мы сейчас негодяйство! Ох, какое негодяйство мы сейчас учиним!»

В лифте сестра-хозяйка О., крупная особа лет пятидесяти, шутила с лифтёром тех же лет, сама себе удивляясь: «Вот рожу вам ушастика!»

В травматологическом отделении больные, выпив алкогольные напитки, изъяли историю болезни, разорвали её в клочья и спустили в унитаз.

Приехала шведская делегация – все врачи в ней были специалисты по лечебной физкультуре. Не теряя времени, отправились к заведующему соответствующей службой больницы. Тут явился начмед, покачал головой, сказал, что так не делают, и повёл гостей в клизменную. Шведы протестовали, но их никто не стал слушать.

Заведующая неврологическим отделением любит по многу раз рассказывать автору о разных моментах своего житья-бытья – как она любит колбаску, как ей нравится перелезать во время прогулки в лесу через мощные корни деревьев, какие приёмы использует с целью занять место в муниципальном транспорте.

Больной Еремеев замечен в краже баночек из-под мочи с целью продажи их в магазин.

Негласно считается, что каждый сотрудник, независимо от чина, обязан слиться с коллективом отделения не только на профессиональном, но также и на бытовом уровне, и отдавать этому уровню предпочтение, и во всём участвовать, и обсуждать тоже всё. Вообще, бытовой солипсизм торжествует.

Оказывается, необычный человечек из автобуса – патологоанатом, он страдает редким нервным заболеванием: сложным тиком, включающим кашель, лай, разговор с самим собой, приплясывание, перекатывание во рту вставной челюсти. Ехать с ним рядом совершенно невыносимо, пока не уснёт: кашляет и лает. Заведующая неврологическом отделением, не выдержав однажды, без предупреждения накинулась на несчастного: «Ты что? Ты что? Немедленно перестань! Надо закрывать рот, если кашляешь, а то микробы залетают с холодным воздухом в рот!» Тот онемел от страха и вжался в сиденье, не смея ничего возразить.

Медсестра отделения физиотерапии, окончательно спятив, легла в кабинете под кушетку, где и провела двое суток, покуда её не нашли.

«Я люблю чаёк свеженький, горяченький», – заявила заведующая ни с того ни с сего и замолчала, уставясь в стену незрячими глазами.

Местный онколог является, как выяснилось, инвалидом второй группы по психиатрическому заболеванию.

Доктор М., присутствуя на еженедельной больничной конференции, не раз отмечала странности в поведении пожилого хирурга П., сидящего по обыкновению сзади. Он время от времени украдкой выдёргивает волоски из её причёски, вытащил из её же кармана врачебный молоточек и с ним играл, а после порывался незаметно пристроить на место.

Заведующая отделением не любит мужчин. Если ей случается пить чаёк в мужской компании, то после чаепития она моет чашки хлоркой. Так, во всяком случае, она поступала с чашкой нейрохирурга Щ.

В приемном отделении оформили историю болезни. Место работы пациента было обозначено так: «мониципальная розничное торговое предпреятия».

Медсестра Л., сидя в кабинете заведующей, поправляла сапог. Та возмутилась: «А что это вы переобуваетесь в моём кабинете? Немедленно выйдите вон!» Медсестра Л. не осталась в долгу: «Но мы же не ругаемся, когда вы в сестринской ковыряете в носу».

Неврологический молоточек доктора М. был в конце концов похищен диетологом и продан невропатологу С. за пятьдесят тысяч рублей. С. не вернул молоточек М., взволнованно признавшей своё добро.

Больной Иванников при виде женщин в белых халатах начинает совершать якобы невольные сексуальные движения нижней половиной туловища. Пожилая заведующая отметила, что в её присутствии сокращения ослабевают. Ночами Иванников пьёт и похваляется, что никто этого не видит. Больные доносят, что иногда – даже будучи трезвым – «говорит не по делу».

«Падлы», – озабоченно сказала заведующая в адрес пациентов.

Больная Новикова, надоевшая решительно всем, подкараулила врача-физиотерапевта и спросила, с какой целью тот назначил ей при заболевании позвоночника электропроцедуру в нос. Доктор смеялся и порывался уйти.

Некто Николай Алексеевич, опекун парализованного подростка Хлопова, сопровождает его при наездах в клизменную и там фотографирует соответствующие органы и места.