Одна рука Киры держала кружку с чаем, а в пальцах другой вертелась зажигалка, готовая в любой момент чиркнуть кремнем и выбросить пламя на разлитый бензин. Кира взяла за правило раз в пять минут менять положение ног, чтобы они не затекли — она чувствовала, что побегать ей придется.

Только бы все пошло по плану…

Каждая минута казалась ей вечностью, а каждый шорох на улице — громом с неба. Кира сидела, затаив дыхание, слушая стук своего сердца, которое словно взбесилось.

Вот в подъезде послышались шаги. Кира напряглась, навострив уши — она вся превратилась в слух. Но шаги стихли так же внезапно, как и появились. Галлюцинация? Навязчивые видения?

Руки снова затряслись. Кира несколько раз глубоко вздохнула в попытке унять эту дрожь. Сделав глоток чая, она поняла, что он уже остыл. Часы показывали половину второго.

Кира подумала, что самое лучшее время для преступления — в районе трех ночи. Это та самая золотая середина, когда все полуночники перешли либо в стадию сна, либо в стадию абсолютного безразличия к происходящему, а те, кому рано вставать, досматривают последние сны. Именно в это время улицы максимально чистые, а в окнах минимум глаз. И если придерживаться этих расчетов, то ей оставалось страдать еще полтора часа. Она вытянула ноги вдоль стены и отставила уже вторую пустую кружку. Один бутерброд все еще остался нетронутым. Кусок не лез в горло.

На улице раздался звук мотора, который заглох где-то в паре десятков метров от дома. Кира поняла, что это вернулся Райвер. Слишком близко он остановился! Если гость заподозрит неладное, он может и изменить свои планы. Не дергать же Райвера каждую ночь.

Кира хотела было высунуться в окно и посмотреть, на самом ли деле это Райвер. Но не рискнула. Ничто не должно было спугнуть Тори, или даже насторожить. тогда она могла изменить своим планам. А вот Кира при всем желании бы не смогла. Она приготовилась к атаке с окна — как и привыкла японка. Только если она проникнет через окно, только если не заметит засаду, только если не придаст значения запаху бензина…

Слишком много «если».

Разумеется, Райвер все понял, еще когда она ушла, оставив окно нараспашку. Если он не совсем идиот, то должен был догадаться, к чему готовилась Кира. И сейчас специально встал ближе, чем следовало — наверняка держит пистолет наготове.

Нет, все же Райвер полный кретин, решила Кира. Сейчас он мог все испортить.

Пытаясь скоротать время, Кира принялась размышлять о внешности Тори. Интересно, как она выглядит? Какой у нее голос? Говорит ли она по-английски? В то же время Кира была готова отдать все — даже свое будущее в Европе — лишь бы никогда этого всего не узнавать. Если бы можно было перемещаться во времени, Кира бы сейчас вернулась в квартиру Сары и не притронулась бы к этому телефону… Нет, еще раньше. Она бы не вступила в контакт с Виктором.

Чертова Сара Саммерс сунула нос не в свое дело, связалась с преступником, и получила по заслугам. Теперь за это же должна была получить Кира.

«Сама виновата», — подумала она.

Даже зубы стучали — не то от холода, не то от волнения и страха. Кира поджала ноги к груди и обхватила их руками. Она сжалась в комок.

Под окнами послышался шорох, и сердце ее подпрыгнуло. Теперь дрожь было не унять. Шорох повторился, и Кира ущипнула, чтобы убедиться, что это не сон и не галлюцинация. Она медленно отставила кружку на пол и приготовила зажигалку и нож. Снова шорох…

Кира с леденящим ужасом поняла, что ошиблась. Та машина, подъехавшая к дому — это не Райвер. Это убийца пришел за ней. Сейчас, именно сейчас, в эту секунду нужно собрать все свои силы, все самообладание в кулак, чтобы не сплоховать и осуществить свою задумку.

Обнадеживало лишь одно — все шло по плану. Но где же Райвер? Почему так долго?

И тут что-то произошло. Что-то такое, от чего Кира подскочила на месте, словно от удара током. Что-то, с силой ударившее по ушам. Кира замерла, прислушиваясь. Но пока ничего, кроме лихорадочного биения собственного сердца, она не услышала.

Звук повторился. Так и есть — стук в дверь. Как же все просто! Стук в дверь должен был выманить ее из комнаты. А убийца в это время проникнет в квартиру и нанесет удар со спины.

Черта с два. Кира вжалась в стену. Снова постучали — размеренно, три раза. Словно отмеряли секунды. Кира не могла сдерживать напряжение — она закусила кусок простыни, чтобы не закричать. Тишина давила на нее прессом, а стук будто резал ножом по оголенным извилинам. Это было подобно пытке.

Когда размеренный тройной удар в дверь прозвучал в пятый раз, Кира не сдержалась. Она встала во весь рост и подошла к окну. Никого. Даже машина куда-то исчезла.

На ватных ногах она двинулась к двери. Сердце билось где-то в области горла, дыхание перехватило, и Кира не могла издать ни звука. Подойдя к двери, она сделала усилия, но голоса своего не услышала. Мышцы ее не реагировали на приказы мозга — страх сковал ее тело.

Тук. Тук. Тук.

От каждого удара Кира на мгновение замирала, готовая зажмуриться, бросить нож и бежать, бежать куда глаза глядят, забиться под кровать, спрятаться от этого всего. «Это сон, разбудите меня кто-нибудь…»