Земное и небесное торжество это шествие! Луговские и рославльские старожилы говорят, что на их памяти с начала этого крестного хода еще ни разу природа не омрачала собой дней его. Ласка летнего дня с его жарким солнцем, с его ярко синеющим небом, с набегающими иногда на эту лазурь белыми, дымящимися тучками, простые красоты сельского края, его полей и лесов, кроткая прелесть проселочного пути, извивающегося среди частью созревших и убранных, частью еще зреющих нив – вот чем земля, воздух и небо присоединяются к чествованию Святителя. А люди наполняют безмолвие и недвижимость этих земли, неба и воздуха широкою и полною жизнью. Длинная и пестрая толпа их кругом «обручников» с киотом, хоругвями и образом в праздничных нарядах движется по пути, и далеко по сторонам разносятся звуки незатейливого народного хора, славящего Святителя еловами, пением особо составленного ему для этого торжества канона. Нет конца, кажется, этому множеству (версты на две тянется оно), и удивительно его усердие. И малый и старый находят в себе силы участвовать в этом шествии, не отстают от всех и с одинаково светлым настроением и радостным лицом следуют за иконой. Только самые немощные: самые малые, да самые старые и слабые, передохнут иногда на средине пути на тянущихся в конце процессии подводах и опять потом идут, и так почти до самого Рославля. По мере приближения к городу толпа начинает все больше возрастать от новых встречных толп. Наконец, за несколько верст от него, снова священнослужители – теперь уже градские – всем собором, со всеми хоругвями и образами, от всех церквей, со всеми уже гражданами, принимают образ, и несметное множество с стройным церковным пением направляется к городскому собору. Это бывает уже к вечеру, и Рославль молебствует Господу и Его Святителю долгим и усердным всенощным бдением. Вот наступает и памятная годовщина милости Божией и заступничества Угодника – 18 июля. Торжественной литургией начинается этот день. После нее, как в тот первый 1855 год, бывает общенародный на площади под открытым небом молебен Святителю с покаянным каноном прп. Андрея Критского. Чин этого трогательного моления вновь нарочито составлен с разрешения Св. Синода – применительно к воспоминанию о прошедших великих бедствиях холеры и пожаров, как о наказаниях города за грехи. Вслед за общенародным молебствием совершается торжественное и победоносное, защитительное, общенародное крестное шествие с чудотворным образом вокруг всего города, в знамение «ограждения от огня и всякого поветрия», и этим кончаются общественные моления. Город, однако, еще не расстается со спасительной святыней: теперь только каждый приход, каждая семья жаждет принять милостивого Святителя в лице его образа у себя, начинается частное хождение образа. Поочередно в каждой церкви пред ним бывает литургия и молебен, и каждый дом принимает его у себя, – причем ищут помощи и предлагают свое радушие Чудотворцу даже иноверцы. Так икона с молитвословием и хвалебным пением путешествует и гостит в городе до четырех недель и более, пока не обойдет всех, потом с тем же смирением, хвалой и благодарением, также торжественно провожается обратно.

«Со времени установления крестных ходов зато, говорят, не было в Рославле больших пожаров и до сего дня».

Но вот пред нами опять новое место – село Гостунь, Калужской епархии (Лихвинского уезда). Красиво раскинулось оно по правому нагорному берегу реки Оки. По сторонам его синеет сосновый бор, а в центре селения несется к небу своей шатровой кровлей древний храм. Нам известно уже это селение как место обретения чудотворного образа св. Николая – Гостунского, что теперь в Ивановской колокольне в Москве. Мы снова останавливаем свое внимание на нем потому, что оно и после лишения самого главного образа обладает другими замечательными святынями имени Чудотворца.

И прежде всего замечателен сам храм его. Он посвящен имени Чудотворца. Это археологический памятник византийско-русской архитектуры XV–XVI веков, и вместе памятник усердия наших древних Московских царей к святителю Николаю. По словам одних – он построен во времена царя Михаила Феодоровича и его матери, инокини Марфы Ивановны (не без их милости). «Положительно, однако, не известно, когда он построен; местное предание относит построение его ко времени царя Ивана Васильевича Грозного», в память победы, одержанной им над литовцами.

Действительно, нет ничего невозможного в том, что в одну из своих поездок по своей Белевской отчине – опричина – Грозный царь, особенно чтивший Мирликийского Святителя, построил Чудотворцу и этот храм. Тем более вероятно это народное предание, что самый стиль церкви, как мы сказали, вполне напоминает нам другие древние храмы XV–XVI веков. В Белевских писцовых книгах 1628–1630 годов она уже значится каменной и названа соборной. Нынешний каменный придел в связи с колокольней выстроен, судя по архивным документам, в XVII веке, может быть, взамен деревянной теплой церкви, о которой упоминается в Белевских писцовых книгах 1628–1630 годов: «древяна клетцки, а строил тое церковь Никольский протопоп Андрей Артемьев, по приказу великой государыни Марфы Ивановны, ее великой государыни казною». Теперь храм является нашему взору еще с пристроенной в 1805 году трапезной.

Никола Гостунский. Средник иконы Никола Гостунский с житием. XVI в.

Во внутреннем убранстве храма, среди многих исторических святынь его, наше внимание должно остановиться на двух иконах Святителя.

1) Одна из них, храмовая (на липовой доске – 125 см в длину), писана в древнегреческом стиле, с величественным и выразительным ликом Чудотворца. По преданию и по всей вероятности, это точная копия с явленной иконы, оставленная в храме при перенесении чудотворной в Москву в 1506 году. Местным народонаселением она особенно чтится и считается им, подобно подлинной, «знаменоносной». Сверху образ обделан сребро-злащенной ризой (вес. 20 ф. 32 зол.), с венцом и короною из жемчуга и с другими украшениями из простых разноцветных камешков. Риза сделана в 1769 году калужским серебряником Золотаревым. Рассказывают, что в то время, когда этот серебряник ехал с материалом для ризы, разбойники на проезжей дороге из Калуги и Лихвина в Гостунь узнали про сокровище Золотарева, напали на него и ограбили. Однако Чудотворец обратил это их злодеяние в дело милости всему краю. На святотатцев восстали все местные жители, крестьяне, и, сделав на них осаду, переловили большую часть их (30 или 50) в их притоне и навсегда освободили край от их хищничества.

2) За левым клиросом, на особом аналое, лежит другая, также местночтимая икона Чудотворца (на липовой доске,45x34 см) старинного русского письма по празелени, в сребро-позлащенном окладе. По преданию, это – походная икона царя Ивана Васильевича Грозного, «и пожалована им в эту церковь в память победы, одержанной им на этом месте над литовцами». На полях, в 16 клеймах, изображения святых и Пресвятой Троицы. При образе – створцы, привесы с изображением пяти святых и событий из жизни св. Николая. Святые – Борис и Глеб, мученица Мария, мученик Феодор, Феодор Стратилат и преподобная Ксения. Судя по письму и по выбору изображений, эти створцы позднейшего происхождения, составляли, может быть, семейную святыню Бориса Годунова и им пожертвованы в этот храм. При обеих иконах вообще очень много привесок; кроме того еще более их было употреблено на сооружение ризы.

В городе Перемышле, в Успенском соборе, в числе древностей собора обращает на себя внимание и резной в серебряном окладе образ Святителя величиной почти в рост человека, столь тяжелый, что поднять его могут только трое. Первоначально у Святителя в руках были меч и церковь, потом, по неудобству помещения их в киоте вместе с образом, они были сняты. Образ пользуется глубоким уважением граждан и окрестных жителей, особенно с 1848 г., когда во время холеры жители брали его в дома и замечали явную помощь Святителя в бедствии. С того времени в память чудесного избавления от холеры ежегодно 8 июля бывает крестный ход с этим образом в село Ильинское.

Такие же резные образа есть в этой епархии еще:

1) в Благовещенской соборной церкви г. Боровска – типа Можайского, в рост человека, по преданию XIV в.

2) в Николаевской церкви (построенной в 1692 г.) с. Ивонина (в 1 версте от города Мосальска) во весь рост, с медной, высеребренной ризой.

В с. Ближней Борщевке, в Николаевской церкви, в 5 верстах от Калуги есть также явленная икона Святителя, весьма чтимая окрестными жителями.

В Тульской епархии кроме города Новосиля славная чудотворная икона Святителя есть в г. Епифани в городском соборе имени Святителя, резная. Образ очень древний, но насколько именно, точно сказать трудно. Сохранившиеся предания об обстоятельствах прославления его и возникновения нынешнего храма говорят различно. Так, по одному преданию, образ чудесно прославился еще в 1380 г., во время выступления великого князя Московского Димитрия I Донского против татар. «В то время, – говорит предание, – когда вся земля Русская горела войною (1380 г.) и поле Куликово покрывалось телами умирающих татар, в это время на войну спешила литва, и в рядах ее больших обозов была скрыта икона Святителя Николая. Перейдя Дон, литва для отдыха остановилась в Епифани, где ожидал ее Епифан Хореев, рязанский боярин, верный слуга своего князя, несочувственно относившегося к делу Димитрия Иоанновича Донского. На выгоне около озера расположились обозы литовские; повозка же со скрытой в ней иконой остановилась на том месте, где теперь стоит соборная церковь. По окончании отдыха литовцы хотели поспешить на Куликово поле, но повозка стала неподвижно. Люди, при ней находившиеся, как ни понуждали волов бичами, не могли сдвинуть повозку с места. Выпрягши волов, они пробовали сами сдвинуть повозку и тоже не могли, – вместо волов запрягли лошадей, но и те стояли неподвижно, как вкопанные. Наконец, решились они осмотреть повозку и в ней нашли икону Святителя Николая.