«Есть причины опасаться, — говорили друг другу некоторые высо-

кие сановники, — что рожденный на престоле, имея нужду в очище-

нии себя и образовании для хорошего царствования, будет особенно

нечист. Потому что в царском дворце сопровождает его роскошь и

нега, беседует с ним лесть, закрывается от него истина, и самое дур-

ное подделывается для него под самое хорошее». И далее: «Наилучшее

царствование есть не наследственное, которое получить по скользкому

жребию судьбы может иногда человек недостойный. И не родовое, ко-

торое часто предвосхищается людьми развратными и самыми дурны-

ми, каким хороший правитель не захотел бы дать место и в ряду своих

подданных — но то, какое предоставляется правительственному лицу

испытанной и высокой доблести». Иными словами, заявлялось вслух, что царь должен быть избран из числа аристократов правительством

Никейской империи. Идеологам такой философии активно поддаки-

вал Палеолог, заявивший, что если, к примеру, его сын будет признан

недостойным царствования, он своими руками устранит его с престо-

ла1. Это было смелое заявление: по существу, Михаил солидаризовал-

ся с олигархами, посчитав не вполне легитимной власть юного импе-

ратора Иоанна IV Ласкариса.

Данное обстоятельство в корне меняло дело: если все решили, что

«правильный» царь тот, кто избран аристократией, то соответственно

Михаил Палеолог мог стать и выбранным Римским царем, не имея для

своих амбиций никаких привычных обоснований. То, что наряду с ним

будет продолжаться царствование Иоанна IV Ласкариса, никого не сму-

тило и не удивило. Сановники решили: пусть пока в Империи будут два

царя — один избранный, второй — наследственный. А там будет видно…

Соломоново решение! Похоже, что они уже готовы были бы совершен-

но устранить Иоанна IV: физическим путем или посредством отобрания

у ребенка царской власти — это имело второстепенное значение.

Пожалуй, если и можно говорить о пике олигархизма в истории

Римской империи, так применительно к данному периоду времени.

Ни до, ни после никто не дерзал и не осмелился более заменять боже-

ственную основу царской власти выборными началами в стиле самых

слабых монархий Западной Европы. Примечательно, что обсуждался

этот вопрос без синклита и патриарха, тайно, в узком кругу самых обе-

спеченных лиц Римской империи, которым уже давно надоело жить по

1 Пахимер Георгий. История о Михаиле и Андронике Палеологах. Книга 2, глава 1. С. 65, 66.

85

И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В

принципам, установленным патриотичными Ласкаридами, в условиях

жесткой дисциплины и абсолютной власти императора.

По требованию вельмож Палеолог клятвенно пообещал безуслов-

ное выполнение неких обязательств. В частности, никогда не втор-

гаться в дела Церкви и не претендовать на главенство в церковном

управлении — аристократы заранее решили смягчить легко ожидае-

мую негативную реакцию патриарха Арсения предоставлением ему

дополнительных гарантий неприкосновенности священноначалия.

Затем назначать на высшие должности не родственников или знако-

мых, а лишь людей, опытом и знаниями доказавших свои способности.

Из аристократов, конечно, и по совету с наиболее знатными людьми

Империи. Будущий царь обещал также строго следить за законностью, чтобы ничьи права не нарушались. Палеолог клялся и в том, что не бу-

дет никого сажать в тюрьмы по доносам — только по суду. Отменялись

судебные поединки и испытание железом, широко введенное в прак-

тику императором Феодором II Ласкарисом. За военачальниками со-

хранялись старые привилегии и поместья, в целом армия должна была

сохранить то положение и содержание, какое имела при предыдущем

царе. Наконец, Палеолог обещал поддерживать науку и сохранить жа-

лованье ученым1. Конечно, это была самая настоящая «конституцион-