– Увидим…

За разговорами Лия не забывала оценивать окружающую обстановку и запоминать на всякий случай, где что находится. Они шли по территории некогда огромного, а теперь основательно разрушенного завода, в центре которой возвышалось большое, кирпичное, практически неповрежденное здание.

– Дом, милый дом, – произнес Молчун.

Казалось бы, это были обычные слова уставшего с дороги воина, благополучно вернувшегося под защиту родных стен. Но чуткий слух Лии уловил в голосе командира отряда едва заметную иронию.

– Ну, теперь пошли к начальству, – сказал Молчун, указав на мрачное кирпичное строение, где, вероятно, то начальство и размещалось…

Командир группировки был лыс, как пистолетная пуля, и плечист, словно нео, которого по ошибке запаковали не в шкуры, а в камуфлированную «флору». Он сидел за цельнометаллическим столом, сваренным из толстых стальных листов, и, казалось, раздевал Лию своими воспаленными глазами, лишенными бровей и ресниц.

Двухметровый детина, стоящий позади командира, разделял его интерес, да и конвоиры, набранные явно не из салаг, наверняка принюхивались сейчас к ее роскошным волосам – по крайней мере, по тыльной стороне шеи нет-нет да и пробегало еле уловимое движение теплого воздуха.

Девушке не впервой было ловить на себе подобные взгляды, и нельзя сказать, что это ее раздражало. Нет, в некотором роде такое внимание противоположного пола ей даже льстило, как и любой другой девушке. Но сейчас было не то место и не та ситуация, чтобы радоваться по поводу собственной привлекательности. Про Бора, несмотря на неоднократно заданный вопрос, ей так ничего и не сказали, прямо или косвенно дав понять, что всю необходимую ей информацию она получит во время аудиенции с главарем группировки.

И вот эта встреча состоялась, но пауза явно затягивалась. Как бы не пришлось от этих кобелей отмахиваться мечами, которые те не сочли нужным снять с нее, – оно понятно, что бугаям, оснащенным разнокалиберным огнестрелом, в падлу разоружать девчонку, вооруженную холодняком. Но если дойдет дело до рукопашной на ограниченном пространстве, еще вопрос, что окажется эффективнее.

Не дошло. Лысый, закончив облизывать взглядом привлекательные формы Лии, наконец нарушил молчание.

– Меня зовут Зель. Я уже в курсе, что тебе и твоему напарнику удалось уйти от ментальной атаки, проведенной нашим общим врагом из Ховринской больницы. Судя по тому, что видели мои разведчики, на здоровяка атака не подействовала никак, притом что сама ты чуть не умерла, сопротивляясь чужой воле.

– Не без этого. Голова гудит до сих пор.

– Это может быть и от испарений ядовитой земли. Впрочем, все это не помешало тебе обставить троих членов моей группировки.

– Не помешало. Может, перейдем к делу? Тот здоровяк – моя пристяжь. Где он? Я отвалила за него маркитантам целое состояние.

Лия не собиралась рассыпаться в откровениях перед незнакомцами и сейчас наглядно подтверждала расхожую мысль о том, что в каждой женщине живет прирожденная актриса. Взгляд, тембр голоса, слова, жесты, мимика – лысый должен был видеть в ней беспринципную и циничную убийцу, не отягощенную ничем, кроме оружия, обмундирования и желания продать свои смертоносные навыки как можно дороже.

– Твои вложения не пошли крысопсам под хвост, не переживай, – отозвался Зель. – Скоро тебя отведут к твоему мутанту… Признаться, такой аномальной регенерации, как у него, я за всю свою жизнь не видел. А похожая способность противостоять ментальным атакам была лишь у одного из наших бойцов…

– Я знала, за что отдаю свои кровавые.

– Может, кровные?

– Те, чьи жизни я на них обменяла, нашли бы мои слова более точными. Так зачем я вам понадобилась? О каком общем враге речь?

– Речь о шаме, что скрывается в стенах Ховринской больницы. Он убил многих моих ребят. И пытался убить тебя. Полагаю, ты не меньше нас хотела бы с ним разделаться.

– Верно полагаешь. Но в то же время лично мне проще будет обходить Ховринку стороной, чем лезть на рожон ради какой-то там мести не пойми кому. Я наемник, а не каратель, и уж точно не борец с мировым злом.

Вместо ответа Зель полез к себе за пазуху, вытащил из внутреннего кармана пару золотых монет и положил их на стол поближе к противоположному от себя краю. При этом запястье его руки немного высвободилось из рукава с оторванной пуговицей, и Лия успела разглядеть на нем татуировку – слово на одном из древних языков, символы которого девушка неоднократно замечала на некоторых боевых роботах, уцелевших на территории мертвого города.

««Nemos». Знакомые буквы, дамп побери!»

– Задаток, – произнес тем временем Зель, поправляя рукав. – Убьешь шама – получишь еще два десятка таких. Вдобавок дам наводку на нашего торговца с Савеловской базы маркитантов. И пароль, передав который ты сможешь отовариться у него с ощутимой скидкой.

«Ну и хитер же ты, лысый! – подумала Лия. – На торговца он наводку даст… Таким образом и деньги вернет, и рекламу своему торгашу сделает. Ладно, в мою алчность он поверил, уже хорошо».