– О чем вы говорите? – спросил Токарев.

В вездеходе Стоуна только Муратов и, конечно, Гарсиа владели испанским языком. Остальные ни слова непоняли.

– Подождите! – сказал Муратов. – Я потом расскажу. Мне нужно ответить ей. – Он продолжал по-испански: – Все зависит от обстоятельств, Гианэя. Бывают случаи, когда человек, убежденный в правоте своего дела, вынужден жертвовать не только собой, но и другими, считая, что иного выхода нет. Цель, которую он перед собой ставит, оправдывает в его глазах его действия. Мы не знаем причин, побудивших Рийагейю поступить так, как он поступил. Но вы знаете эти причины. И даже если вы сами не разделяете его взглядов, вы можете объективно ответить самой себе на вопрос, прав ли он. Я назвал смерть Рийагейи прекрасной потому, что понял вас так, что он сделал это, пожертвовал собой, для нас, для людей Земли. С нашей точки зрения, это прекрасный поступок.

Гианэя повернула к нему голову. И вдруг улыбнулась немного смущенно.

– Простите меня, Виктор. Я тогда вас не поняла и напрасно осудила.

– Я нисколько не обиделся, – ответил Муратов. – Потому что понял вас. Мы, я подразумеваю ваше и наше человечество, имеем разум. А разумные существа всегда могут понять друг друга при наличии доброй воли к этому. Хотя иногда это бывает и нелегко.

– Да, иногда это труднее, чем кажется, – вздохнула Гианэя, снова поворачиваясь к экрану.

«Ну вот и все, – подумал Муратов. – Марина права, у Гианэи хороший характер».

Еще час вездеходы шли по прежнему направлению. Вид горного хребта изменился. Крутые, обрывистые склоны постепенно сменились пологими. Чаще попадались отдельно стоящие скалы и беспорядочные груды огромных камней, когда-то скатившихся с гор. Продвигаться вперед становилось труднее. Машины сильно накренялись, часто приходилось объезжать препятствия.

По-прежнему не попадалось ни одного места, удобного для расположения невидимой базы. Очередная неудача становилась ясной для всех.

И, хотя никто и не рассчитывал на столь быстрый успех, невольно появилось чувство разочарования. Присутствие Гианэи заставляло людей на что-то надеяться.

Часы показывали ровно двенадцать, когда Стоун остановил свою машину.

– Дальше искать бесполезно, – сказал он.

– А местность как раз становится все более подходящей, – отозвался Синицын из второй машины.

– Да, но мы должны верить словам Гианэи. Муратов, – прибавил Стоун, – вы хотели видеть Землю. Посмотрите назад!

В той стороне, где находилась станция, низко над вершинами почти наполовину опустившегося за горизонт горного хребта висел в небе ярко сверкающий полумесяц. В сравнении с привычным полумесяцем Луны на небе Земли он выглядел огромным. Багровое кольцо атмосферы, освещенной Солнцем, позволяло отчетливо различать темную, ночную, половину земного шара. Диск Солнца висел недалеко, немного выше.

«Луна», звезды и Солнце одновременно!

– Такой удивительной картины не увидишь на Земле, – сказал Муратов.

– Неужели? – услышал он голос Сергея. – Почему бы это?

– Потому что на Луне нет атмосферы. Разве ты этого не знаешь?

– Теперь знаю, – ответил Синицын под общий смех.

– Спросите у нее, – сказал Стоун, – надо ли нам искать дальше?

Гианэя удивилась, выслушав перевод вопроса.

– Почему вы спрашиваете об этом у меня? – ответила она. – Вы сами должны знать, что делать и как поступать.

– Мы спрашиваем вас потому, – объяснил Муратов, – что основываемся на ваших словах, вернее, на словах Рийагейи. Он, кажется, говорил, что база расположена в таком месте, откуда никогда не видно Земли.

– Почему «кажется»?

– Не обращайте внимания. Это просто неудачный оборот фразы. Он говорил так?

– Да. И все же я не понимаю, почему вы спрашиваете у меня, – упрямо повторила Гианэя.

Муратов почувствовал, что логика на ее стороне.

– Мы хотим, чтобы вы вспомнили точнее, – сказал он, – это для нас крайне важно.

– Я ничего не могу прибавить к тому, что уже сказала.

Стоуну передали содержание разговора.

– Если мы будем искать дальше, – сказал он, – то нет никаких оснований не искать и во всех других местах, как мы это делали раньше. Мне кажется, что следует принять слова Рииагейи как истину и основываться только на них. Каково мнение остальных?

Все согласились со Стоуном.