– Как я понимаю, нас всех сейчас волнует один вопрос, – подытожил Сэндекер. – Когда, по предсказанию эменитов, вернется комета?

Пэт с Йегером хмуро переглянулись. Йегер заговорил первым:

– Мы провели компьютерный поиск по археоастрономическим файлам и документам из архивов нескольких университетов и установили, что эмениты – отнюдь не единственные среди древних астрономов, предсказывавших второй судный день. Майя, египтяне, китайцы и еще несколько дохристианских цивилизаций тоже определяли дату конца света. А самое тревожное заключается в том, что все их предсказания отличаются меньше чем на год.

– А это не может быть совпадением, связанным с взаимопроникновением культур?

Йегер с сомнением покачал головой:

– Может быть, изначально они и копировали то, что досталось им в наследство от эменитов, но есть признаки, что их собственные наблюдения за звездами лишь подтверждают время столкновения, предсказанное древними.

– Как по-вашему, чья дата наиболее точна? – спросил Питт, обращаясь к обоим.

– Скорее всего, уцелевших эменитов, поскольку они присутствовали при самой катастрофе. Они предсказывают не только год, но и точный день.

– Какой? – заинтересованно подался вперед Сэндекер.

Пэт вжалась, поглубже в кресло, как будто пытаясь уйти от реальности. Йегер замялся, оглядывая по очереди всех сидящих за столом, и потом запинающимся голосом произнес:

– По расчетам эменитов, точная дата возврата кометы и столкновения с Землей – 20 мая 2001 года.

Питт озадаченно сдвинул брови:

– Но ведь 2001 год уже идет!

Йегер с несчастным видом принялся массировать пальцами виски.

– Я в курсе, – чуть слышно прошептал он. Сэндекер тяжело поднялся со своего кресла и устремил гневный взгляд на сникшего компьютерщика.

– То есть ты хочешь сказать, что до конца света остается меньше двух месяцев?

Йегер обреченно кивнул:

– Да, сэр. Именно это я и хочу сказать.

Вернувшегося после совещания к себе в кабинет Питта восторженно приветствовала его секретарша Зерри Почински – красавица с ослепительной улыбкой и обладательница такого тела, которому позавидовали бы даже стриптизерши Лас-Вегаса. Светло-каштановые волосы буйной волной ниспадали ей на плечи, а на мир Зерри взирала парой пленительных широко раскрытых карих глаз. Она была незамужней, жила одна с котом по имени Мергатройд и романы заводила очень редко. Питт был более чем неравнодушен к Зерри, но строго-настрого запретил себе сближаться с ней. Как бы часто ни воображал он ее в своих объятиях, у него имелись железные правила насчет общения с сослуживцами противоположного пола. Слишком часто он бывал свидетелем того, как служебные романы заканчиваются катастрофой.

– Звонил спецагент ФБР Кеннет Хелм и просил вас перезвонить, – сообщила мисс Почински, подавая Питту розовый клочок бумаги с записанным номером. – У вас снова неприятности с вашим правительством?

Он улыбнулся в ответ и наклонился над письменным столом и над самой Зерри, пока расстояние между их носами не сократилось до одного дюйма.

– У меня с моим правительством всегда неприятности. – таинственным шепотом признался он, с удовольствием вдыхая аромат ее духов.

В глазах секретарши заплясали веселые чертики.

– Неужели я когда-нибудь дождусь, что вы сгребете меня в охапку и увезете на Таити?

Питт поспешно отодвинулся на безопасное расстояние, поскольку запах ее “шанели” начал вызывать в нем совершенно излишние чувства.

– А почему бы вам не найти симпатичного, надежного, домовитого мужчину, выйти за него замуж и прекратить сексуальные посягательства на старого, бездомного и никому не нужного бродягу?

– Потому что с надежными и домовитыми невыносимо скучно.

– И какой дурак сказал, что все женщины обожают вить гнездышко? – вздохнул Питт.

Он оторвался от стола Зерри и прошел в свой кабинет, который выглядел как грузовой автопарк после торнадо. Каждый квадратный дюйм помещения, включая ковер, был завален книгами, бумагами, морскими картами и фотографиями. Питт когда-то обставил свой кабинет купленной на аукционе антикварной мебелью с шикарного пассажирского лайнера “Президент Кливленд”, но теперь всю эту роскошь довольно сложно было разглядеть под слоем всяческого нужного и ненужного хлама. Усевшись за стол, Питт нашарил телефон под папкой с отчетами экспедиций НУМА в поисках затонувших кораблей, снял трубку и набрал номер Хелма.

– Слушаю? – отозвался раздраженный мужской голос.

– Мистер Хелм? Доброе утро. Дирк Питт. Вы просили перезвонить.

– Спасибо за звонок, мистер Питт. Я подумал, вам, наверное, будет интересно узнать, что Бюро идентифицировало тело, привезенное вами из Антарктики, а также ту женщину, которую вы задержали этой ночью.

– Быстрая работа!

– Заслуга нашего нового отдела компьютеризованной идентификации фотографий, – объяснил Хелм. – Они просканировали все газеты, журналы, телепередачи, водительские права, снимки с камер охранных систем, паспорта и полицейские протоколы, до которых сумели дотянуться. У них самая большая база данных в мире – сотни миллионов снимков крупным планом. Благодаря ей и другим нашим базам, содержащим отпечатки пальцев и структуру ДНК, мы теперь в состоянии опознать практически любое тело или живого человека, скрывающегося под чужим именем. Обеих женщин раскололи за двадцать минут.