Почти не грустная сказка по Красавицу и Чудовище.
Лера
Ломбард
Карл.
– И что вы мне можете предложить?
– он расслаблено сидел в кресле, крутя в пальцах стакан с напитком. В комнате царил полумрак - как во всем Ломбарде, впрочем.
– Вы желаете получить такую сумму....
– Да, именно такую, - заерзал его собеседник, в очередной раз, промокая лоб платком. Смотреть в лицо хозяину он избегал, как мог. Во-первых, всем было известно, что хозяин этого не любит. Во-вторых, это было попросту неприятно - смотреть на обезображенное шрамами лицо.
– Сумма интересная. Вы знаете, что такие деньги я даю под особенный залог? Предметы искусства, и так далее?
– хозяин отпил из стакана, и снова глянул на собеседника, подавляя в себе чувство гадливости.
– Да, да, меня ознакомили с особым списком.... Я так понял, что для вас представляет особый интерес эммм... красивые вещи? Так?
– Так, - хозяин не стал спорить и поправлять собеседника.
– У меня есть одна красивая вещь. И я готов отдать ее вам в залог. На три дня. За означенную сумму.
– Теперь дело за мной, - хозяин изогнул бровь.
– Совпадут ли мои представления о красоте с вашими. Что за вещь?
– Это моя сестра.
– Простите?
– Сестра. Младшая. Она красивая.
– Уважаемый, вы соображаете, что вы говорите?
– хозяину было попросту смешно.
– Во-первых, человек - создание одушевленное, а никак не вещь. Во-вторых, это противозаконно. Вы в курсе?
– Я в курсе. Просто по-другому это трудно сформулировать....
– Вы сумасшедший. Я вас более не задерживаю.
– В голосе мужчины сквозило ледяное презрение.
– Умоляю вас. Просто посмотрите на нее. Нам очень нужны деньги. Очень.
– Вы ненормальный.
– Устало сообщил мужчина.
– Ваша сестра в курсе такой торговли?
– В курсе. У нас нет другого выхода.
– Черт с вами.
– В конце концов, было просто любопытно посмотреть на такую необыкновенную красоту.
– Вы не пожалеете, - в восторге воскликнул мужчина и вытащил сотовый.
– Линда. Он согласен.
Хозяин тем временем дотянулся до селектора, и проговорил:
– Алекс, пропусти девушку.
– Он повел плечами, разминая затекшие плечи, и прислушался. Цокота каблуков, как он ожидал - не было. Это обнадеживало. Кобылиц и эфемерных созданий он не переносил. В дверь тихонько поскреблись.
– Войдите, - со вздохом пригласил он. Брат Линды оживился, заерзал и начал совершать лицом какие-то знаки.
– Добрый день, - негромко сказал девушка.
– Добрый, - согласился он. Лицо девушки закрывал широкий шарф снизу, сверху - капюшон.
– Как вы поживаете?
– Благодарю вас, вполне сносно, - меланхолично отозвалась она.
– Линда!
– неожиданно прикрикнул ее брат.
– Снимай свой камуфляж!
– Девушка дернула плечом, и стянула с лица тряпки.
– Я согласен. Три дня.
– Он со стуком поставил стакан на стол.
– В случае если через три дня вы не возвращаете деньги, залог остается у меня.
– Мужчина мелко кивал, сжимая ладошки. Девушка меланхолично молчала. Наконец, вся бумажная волокита была закончена, и мужчина покинул кабинет. Линда все так же молчала, глядя перед собой.
– Меня зовут Карл.
– Он, наконец, нарушил молчание.
– Линда, - отозвалась она.
– Пойдемте, Линда.
– Она молча поднялась следом за ним.
Лабиринт коридоров, анфилада залов, комнат, огромных гулких помещений. Заблудиться - как нечего делать. Она молча шла за ним, ступая почти неслышно. На него она тоже не смотрела - что-что, а взгляды в спину он чувствовал кожей. Наконец, они пришли в его крыло.
– Располагайтесь, - он обвел рукой гостиную.
– Я вас ненадолго покину.
– Он пошел в свою комнату, на ходу снимая пиджак и расстегивая рубашку. Переодевшись в домашние брюки и футболку, он вернулся в гостиную. Линда стояла возле окна.
– Вы голодны?
– Нет, благодарю вас, - ровно отозвалась она.
– Как знаете. Пойдемте на кухню.
Он достал из холодильника салат и горячее, разогрел, достал два прибора - вдруг, она передумает. Не передумала. Сидела молча, смотрела в столешницу и не шевелилась.
– Мне знаете, что интересно?
– он нарушил молчание.
– Нет.
– Вы настолько уверены в своем брате?
– О да. Я больше чем уверена, что за трое суток он не только не вернет вам денег, но и влезет в новые долги.
– На ее лице расцвела такая шикарная ненавидящая улыбка, что он опешил.