– Никогда в жизни и ни с кем мне не было так хорошо, - прошептал он, приподнимаясь на локте и заглядывая в ее все еще затуманенные страстью глаза.

Счастливая улыбка озарила Зиночкино лицо.

– Ты был поистине великолепен, - шепнула она, обвивая его шею руками и целуя. При этом на лице Олега она заметила чуточку самодовольную улыбку. Интересно, скольким женщинам он говорил такие слова? Впрочем, нет, это совсем не интересно. В данный момент это просто не имеет никакого значения, потому что ей действительно никогда не было так хорошо, даже с ним.

Ее поцелуй, сначала такой нежный, становился все более требовательным и уже грозил вновь ввергнуть их в вихрь страсти, однако Зиночка, сама не зная, какой бес в нее вселился, оторвалась вдруг от губ Олега и лукаво улыбнулась: - И все же, Олежек, к сожалению, я не могу ответить тебе таким же комплиментом.

Сделав столь возмутительное замечание, она с большим интересом стала наблюдать за чередой эмоций, отразившихся на лице Олега. Надо сказать, были они вполне предсказуемы. Сменяясь, как в калейдоскопе, на лице его быстро промелькнули недоверие, оскорбленное мужское достоинство, даже ревность, и наконец все эти чувства уступили место смятению. По всей видимости, многочисленные женщины, побывавшие в его постели, если уж и сравнивали Олега с кем-то, то исключительно в его пользу.

Секунду или две он растерянно смотрел в ее искрившиеся весельем карие глаза, потом просто сгреб Зиночку в охапку и, увлекая ее за собой, рывком перекатился на спину. Оказавшись сверху, она взглянула на Олега и тут же со смехом рухнула ему на грудь.

– Я только хотела сказать, Олежек, - стараясь не смеяться, выдавила из себя Зиночка, - что не обладаю достаточным опытом, чтобы употреблять термин "ни с кем".

Зиночка почувствовала, как сначала он замер, а потом тоже затрясся от смеха, отчего она скатилась с него, а Олег немедленно вновь оказался сверху.

– О Господи!
– сквозь смех выговорил он, - Зинуля, ты меня почти напугала, не пойми превратно, не потому, что у меня такое уж большое самомнение...
– Облегчение, которое, как Зиночка заметила, пришло на смену смятению, теперь сменилось озадаченностью.
– Подожди... ты что, хочешь сказать, что, кроме меня и Андрея, у тебя больше никого никогда не было?

– Не то чтобы я хотела это сказать, но именно это я имела в виду.

– Но вы уже два года как расстались, и если у него была любовница, значит, вы и до этого вряд ли...
– Олег смотрел на нее во все глаза, потом сказал каким-то упавшим голосом: - Разумеется, никого. Ведь ты никогда не изменяла Андрею, а Инна Иннокентьевна, помнится, выражала обеспокоенность твоим монашеским образом жизни.

– Тебя это шокирует?
– сухо поинтересовалась Зина.

– Чуть-чуть, - усмехнулся Олег.
– Почти так же, как тогда, когда ты призналась, что я первый мужчина в твоей жизни.

– Ну тогда ты был шокирован гораздо сильнее, чем чуть-чуть, - возразила Зиночка.

– Скорее удивлен, - уточнил Олег и склонился над ней, чтобы поцеловать, а когда он, нехотя оторвал свои губы от Зининых, с ее губ сорвался стон.
– Меня и сейчас это немного удивляет, - севшим вдруг голосом пробормотал Олег, - ведь ты такая страстная, чувственная, мне трудно представить себе, что столько времени ты могла жить в воздержании и обходиться без секса.

– Это чисто мужской взгляд на секс, - выдавила из себя Зиночка, стоически сопротивляясь, разливавшемуся по телу желанию.

– А еще меня это восхищает, - переплетя ее пальцы со своими, он завел ее руки за голову и прижал к подушке, - потому что это значит, что ты все-таки ждала именно меня...

Тут Олег, по сути дела, был прав, потому что, как ни досадно было это сознавать, особенно теперь, он был единственным, кто ей был нужен.

– Ты слишком самоуверен, - выдохнула Зина, уже почти изнемогая от желания.

– Вряд ли. Наверное, у тебя это было в подсознании...

Прижавшись к Олегу всем телом, она почувствовала пробежавшую по его телу дрожь нетерпения, которая тут же передалась и ей. Они уже готовы были заняться любовью снова, но тут прямо над их головами раздался резкий телефонный звонок, заставивший их буквально застыть на месте.

Олег еще теснее прижал к себе Зиночку, и было совсем непохоже на то, что он собирался ответить. На втором звонке Зина издала нервный смешок.

– О Господи! Этот телефон можно использовать в качестве звуковой сигнализации, его, наверное, далеко слышно. Олег, почему он так громко звонит у тебя?
– Она уперлась руками ему в грудь, это был уже третий звонок.

– Его вообще надо было отключить. Просто не обращай внимания.

Однако игнорировать телефон было крайне затруднительно, поскольку он находился на письменном столе, стоявшем вплотную к кровати. Чертыхнувшись и все еще прижимая Зиночку к себе, Олег напряженно замер, вероятно, надеясь, что телефон все-таки замолчит. Но абонент на том конце провода был чересчур настойчив. На пятом звонке Олег не выдержал и, еще раз чертыхнувшись, позволил Зине отодвинуться, а сам потянулся к телефонной трубке.