Шрифт:
– Да-да, конечно. Мы готовы.
Мы с Темьяном встали в центре знакомого нам огненного круга, только на этот раз с нами остался жрец.
И вновь зазвучали барабаны. Их дробный, ритмичный стук заставлял кровь пульсировать в жилах в определенном ритме, и постепенно каждая клеточка моего тела начала биться в такт с барабанами. Уверен, Темьян сейчас испытывал то же самое.
Жрец задергался, пошел по кругу, исполняя какой-то ритуальный танец. Потом остановился и завертелся на месте, ускоряя темп.
Трах-бара-бах-бара-бах-бара-бах – пели барабаны. Слушая их, я все больше и больше ощущал прилив яростной, ликующей силы. Казалось, для меня уже нет ничего невозможного. Во мне нарастало исступленное желание совершать безумные поступки, – например, в одиночку сразиться в неистовой битве со всеми дейвами сразу!
Жрец трясся всем телом, закатывал глаза, тянул руки к небу и бормотал что-то нечленораздельное. По-моему, в уголках его губ даже проступили белые клочья пены.
Накал нарастал – барабанный ритм убыстрялся. Жрец буквально бился в корчах. Стоящий рядом со мной Темьян рычал от переполняющей его мощи. А может, это я рычал или мы оба, но такой напор силы вытерпеть было невозможно, она распирала изнутри, рвалась наружу. Я отчетливо понимал, что, если сейчас у нас не появится достойный противник, мы будем сражаться друг с другом, со жрецом, с трагги, со всем миром, наконец!
Барабаны умолкли внезапно, и тишина причинила физическую боль. Лицо Темьяна перекосилось от страшного напряжения, белки глаз подернулись красной сеточкой лопнувших сосудов, на лбу и висках выступили крупные капли пота, рот скривился судорогой. Я, скорее всего, выглядел ничуть не лучше. Да-а, не хотелось бы мне, чтобы в таком состоянии меня увидела Динантра!
Жрец пришел в себя, хотя глаза у него оставались бешеными и пена в уголках губ была, мне не почудилось. Жрец приблизился ко мне вплотную, держа в руках широкие тканые полоски, расшитые все теми же символами – жизнь и смерть в оправе судьбы. Ловко повязал одну полоску мне на левое предплечье, а другой охватил мою голову. Как только он затянул последний узел, напряжение внутри меня ослабло. Оно не ушло, нет, но теперь я мог взять его под контроль, становясь хозяином влитой в меня силы.
Жрец проделал то же с Темьяном и покинул круг.
И вновь зазвучали барабаны. Но теперь их ритм являлся лишь фоном к предстоящему действу.
Ритуал Судьбы вступил в свою вторую, решающую стадию.
17
Внезапно мир вокруг нас с Темьяном переменился. Мы оказались посреди осеннего редколесья на пестром ковре сброшенной листвы. Трагги, костры и серая мгла межреальности исчезли. Хотя небо по-прежнему оставалось серым, но это от непогоды – обычной осенней непогоды.
Обычной? Хм, уже через несколько мгновений я не был так уверен в этом.
Пронизывающий ветер азартно гнал по небу плотные тучи причудливых форм и невообразимых оттенков, срывал задержавшуюся на ветвях листву, собирал ее в колючие, шершавые комки и старался залепить ими мне в лицо. Да-да, именно мне – Темьяна ветер почти не трогал. Но необычность обстановки заключалась не только в странном ветре…
– Глаза! – воскликнул Темьян, тыча пальцем в ближайший куст, который, в отличие от большинства, не растерял своих листьев. – Эрхал, у них глаза!
И впрямь мохнатые бурые листочки увенчивались крохотными любопытными глазенками, которые поворачивались туда-сюда на тоненьких ниточках-нервах, словно обозревая окрестности.
Темьян инстинктивно попятился от странного куста и почти уперся лопатками в раскидистое, сбросившее листву дерево с огромным дуплом как раз над головой урмака. Я не успел и глазом моргнуть, как из дупла вылетел… огромный ананас и прицельно стукнул урмака по белобрысой макушке. Кто-то отчетливо хихикнул. Темьян ошалело отпрыгнул от дерева, почесал ушибленное место и, к моему удивлению, очень ловко увернулся от следующего экзотического снаряда, на этот раз кокоса. Из дупла послышался разочарованный вздох, и в древесной темноте обиженно сверкнули два зеленых огонька.
Темьян растерянно взглянул на меня. Я успокаивающе положил ладонь ему на сгиб локтя и сказал:
– Это и есть Скользящие Сте…
Договорить мне не удалось. Ветер коварно воспользовался моим открытым ртом и очень ловко забил в него несколько прелых листочков. Я сплюнул и машинально закричал ветру:
– Да отстань ты! Надоел до смерти!
Словно послушавшись моего окрика, ветер внезапно стих. Я снова повернулся к оборотню:
– Именно так Скользящие Степи выглядят для всех, кроме трагги. Видно, сейчас люди-однодневки перестали глушить магию этого места, и мы видим здесь все в его первозданном виде.
– Ох, – вздохнул Темьян, – как было раньше, мне нравилось гораздо больше!
– Мне тоже, но выбора у нас нет.
– И что же дальше, Эрхал?
– Точно не знаю, но готовься к сюрпризам. Скорее всего, неприятным.
– Тогда мне лучше обернуться Барсом. – Он поспешно снял тунику и пояс с мечом и аккуратно повесил их на ветку того самого дерева с ананасами и кокосами. Из дупла мгновенно высунулась узкая зеленая трехпалая рука и утянула меч.
– Куда?! – взорвался Темьян. – Это подарок Келвина!