тех пор, как на- писал вам репортаж, все стихло: никто не пропадал, а всех исчезнувших нашли недалеко от города, в близлежащих деревнях.

– А ларьки, экипажи?..

– Как ни допытовались у них - без толку. Ничего не помнят.

– А могу я поговорить с кем-нибудь из них?

– А как же! Нынче вечером могу некоторых пригласить на чай, тут и поговорите.

– Спасибо, Петр Петрович.

– Петр Петрович, чай поспел, - пробасила огромная краснолицая баба, заглядывая в дверь.

– Не изволите ли откушать чашечку ?
– спросил хозяин.

– Право, Петр Петрович, сердечно благодарен...

– Ну уважьте, Аркадий Иванович... Пришлось согласиться.

Ох уж это русское гостеприимство! Любого проходимца чаем напоят, будь то хоть сам Агасфер... Во

время чаепития напряжение несколько спало, Петр Пет- рович оживился, принялся рассказывать о местных жителях. Я спросил, много ли немцев в городе.

– Да почитай половина, - отвечал хозяин.- Народ мирный, трудолюбивый, не чета нам, русским. Русские они свиньи все.

Я помолчал, удивляясь германофильству моего собеседника.

– А скажите, Петр Петрович, среди исчезавших немцы были?

– Нет,- покачал он головою,- ни одного.

– Странно, сказал я.- Вкусные у Вас пряники.

– Маша печет, она у меня мастерица.

– Ну спасибо Вам за угощение, Петр Петрович.

– А еще чашечку?

– Нет, спасибо.

– Всегда рад-с. Всегда рад-с,- лепетал провожая меня хозяин,- нынче вечером ждем-с, приходите.

Я одел шляпу, взял трость и вышел на улицу. Будучи

человеком чуждым суеверия, я, однако, не мог, проходя мимо дома Закудыкиных, не взглянуть на него с неким суеверным почтением. Это был добротный, довольно большой дом, скрывающийся почти весь за высоким дубовым забором. По всему было видно, что владелец преуспевает в делах и ежедневно благодарит Господа за дарованные милости. С другой стороны улицы мне был неплохо виден второй этаж, украшенный затейливой резьбою. Я стоял довольно долго, беззастенчиво разглядывая его. Между тем становилось жарко, и раскаленные булыжники мостовой излучали в воздух загадочное марево. Казалось, это испаряются камни.

Обычно я сплю в это время суток, ибо нет ничего приятнее сна в жаркие послеполуденные часы. Но сейчас мне более всего хотелось поговорить с обитателями купеческого дома. Вдруг я увидел как в окне шевельнулась занавеска, и перед моим любопытным взором предстало миловидное девичье лицо.

Увидев, что за ней наблюдают, незнакомка смутилась, и одарив меня быстрым взглядом, спряталась.

Я постоял еще некоторое время, колеблясь между любопытством и правилами приличия и решил не идти напролом, а сперва собрать об этом семействе побольше сведений. Вспомнив, что проходил нынче мимо полицейского участка, я направился туда.

Это был небольшой домик с ярко размалеванной надписью над дверью. Войдя внутрь, увидел я множество мух, которые, жужжа, носились под потолком и противно зудели на стекле. У окна сидел за обляпанным чернилами столом толстоватый человек в расстегнутом, не блещущем чистотой мундире.

– День добрый. Полицейский встал, застегнулся, одернул

мундир и только тогда ответил:

– Здравствуйте. Чем могу служить?

– Я журналист из Москвы, моя фамилия Чепцов.

– Прошу Вас, садитесь, господин Чепцов.

– Благодарю.

– Меня зовут Фаддей Никитич. Довольно долго, улыбаясь, мы

смотрели друг на друга.
– Жарко,- сказал Фаддей Никитич.

Вы курите?
– Нет, спасибо. Я медлил, не зная с чего

начать разговор, неловкая пауза затягивалась.

– Фаддей Никитич, я слышал, у вас люди исчезают в городе?

– А, вот Вы по какой причине...-он еще шире улыбнулся, странно при этом скрипнув зубами.- Да, было несколько случаев. Вы хотите об них написать?я кивнул.- Так я тоже исчезал.

– И Вы?

– Да. Правда, вряд ли смогу рассказать Вам что-нибудь интересное.

– Ничего не помните?

– Почти совсем ничего. Вернее, я даже не заметил бы, что исчез, если бы неожиданно не оказался в Макеевке, это деревня в трех верстах отсюда. Пришел в город, а меня тут вся полиция ищет.

Хе-хе-с. Спрашивают, где я пропадал неделю. Забавно было...

– И что, так ничего и не вспомнили?

Полицейский развел руками.

– А могу я получить полный список тех, кто исчезал?