И не надо думать, что я хоть сколько-нибудь выступаю в поддержку капитализма. Это тоже старая-престарая рухлядь.

Капитализм — это экономика, при которой источником средств к существованию является не производство. Это, по точному определению, экономика, при которой люди живут на проценты с кредитов. Это вознаграждение не производства, доведённое до крайности.

Империализм и колониализм также плохи, поскольку они существуют за счёт порабощения населения менее сильных стран, и это тоже означает — получать вознаграждение за не производство, подобно тому, как в Англии викторианской эпохи получали его со всех колоний.

Паразитизм есть паразитизм. На уровне высших или на уровне низших классов, он непривлекателен.

Все эти «измы» почти одинаково безумны, и на всех их последователях, если не на самих основателях, стоит клеймо; «подавляющая личность».

Единственное, в поддержку чего я выступаю, — это то, что рабочий, который работает, заслуживает передышки, и менеджер, который работает, заслуживает тех денег, которые ему платят, а успешная компания заслуживает того, чтобы пользоваться плодами своего успеха.

Только когда успех покупается порабощением или вознаграждение достается дармоедам или ворам, только в этом случае я буду против.

Это новый взгляд. Это честный взгляд.

Вознаграждайте растущие статистики и осуждайте падающие, и мы все преуспеем.

Один из способов, которым пользуется подавляющая личность, чтобы заблокировать какую-нибудь деятельность или положить конец Изобилию, таков: найти ключевые фигуры в персонале и распространять об этих людях невероятные, ложные, тревожащие сплетни.

Другой способ, который очень часто используется в сочетании с вышеназванным, заключается в том, чтобы бомбардировать руководителя, занимающего ключевой пост, тревожной энтетой о сотрудниках, отделениях или о какой-нибудь деятельности. Это подталкивает руководителя к принятию ничем не вызванных мер, из-за которых дела приходят в беспорядок и которые могут привести к увольнению ценных сотрудников.

К тому же, если организация обрушивается с критикой на собственных сотрудников, а не на публику и не на настоящих ПЛ, это симптом того, что на организацию оказывается внешнее давление.

Обычно ПЛы не остаются в памяти, поскольку они говорят обобщениями. Их речь напичкана такими словами, как «всегда», «все», поэтому, когда вы, пытаясь проследить, откуда возник какой-либо слух, спрашиваете: «Кто вам это сказал?» — вспомнить трудно, поскольку кажется, что это сказали «все». На самом деле, та ПЛ, которая действительно это сказала, использовала «всех» в своём общении так часто, что она осталась в памяти как «все».

ХОРОШИЙ МЕНЕДЖЕР ИГНОРИРУЕТ СЛУХИ И ДЕЙСТВУЕТ ТОЛЬКО НА ОСНОВАНИИ СТАТИСТИК.

Если бы я все эти годы хоть немного прислушивался к сплетням, у нас не было бы никаких организаций. Я обычно не слушаю, а если и слушаю, то единственное, что я предпринимаю — это проверка статистик.

Применять дисциплинарные меры к персоналу легко, а к публике — трудно. ЛЕНИВЫЙ руководитель применяет меры только к персоналу. Чтобы взяться за публику, требуется больше конфронта.

Если руководитель прислушивается к сплетням и гадостям о своих сотрудниках, а на действительные статистики производства не глядит, то такой руководитель может здорово навредить организации.

Я никогда не пытался заставить штатных сотрудников «вести себя хорошо». Я только старался заставить их производить продукт и носить свои шляпы.

Вся наша система статистик существует для того, чтобы положить конец применению чрезмерных дисциплинарных мер к ценным сотрудникам.

По мне, так сотрудник, статистики которого растут, вообще ничего плохого сделать не может.

Меня не интересует мораль вогов. Я заинтересован только в том, чтобы разворачивалась активная деятельность и чтобы она не стихала.

Кроме того, я терпеть не могу применять дисциплинарные меры ни к кому и ни за что, в особенности к саентологу. И единственные дисциплинарные меры, которые я использую, — это меры, которые нужны для того, чтобы удерживать наши позиции до тех пор, пока люди не станут настолько клирами, чтобы прозреть. Они всегда в конце концов прозревают. Всё неправильное поведение происходит от аберрации.

Однако если кто-то изо всех сил пытается энтурбулировать или остановить Саентологию (или её деятельность), я могу сделать такое, что капитан Блай покажется учителем воскресной школы. Я, наверное, способен пойти на всё, чтобы защитить единственный путь к свободе, доступный человеку, от тех, кто, презрительно отвергая процессинг, стремится к тому, чтобы остановить Саентологию или навредить саентологам.