– У него в был малый портативный негатор авиационного типа с приличным остатком заряда, - подумав сказала Вейки. Консул удивленно поднял бровь.

– Не знал. Шифу, вы меня радуете, интересная информация. Но я не об этом. Жанна вы упустили одну маленькую деталь. Сила тьмы у фервальтенда не была заемной.

– Что?!
– Клео уставилась на консула, а Жанна начала перебирать в памяти битву у Люфтштада. Вейки недоумевала.

– Он не жрец, мои милые, он аватара. Но об это мы пока никому говорить не будем.

– Но зачем вы рассказали это нам шифу Гней?

– Затем, Вейки и Жанна, что вы очень вовремя перед ним извинились. Возможно, сегодня вы спасли Мир.

Международная станция гравитационных исследований Нильфхейм занимала почти весь обзорный монитор. Циклопическая конструкция радиусом почти в километр уже полвека болталась в поясе Койпера за Нептуном. До ученых очень быстро дошло, что экспериментировать с гравитацией в близи планет чревато искажением результатов.

Наводили на нехорошие мысли сместившаяся на три градуса ось вращения Венеры. И бывший спутник Марса Фобос, ныне болтающийся в афелии своей новой орбиты между Сатурном и Юпитером.

Собственно, последний инцидент заставил ученых одуматься и создать станцию в более отдаленной от планет области. Поначалу ее хотели даже закинуть в облако Оорта, но количество необходимой антиматерии оказалось просто непомерным. Потому ученые, политики и финансисты остановились на поясе Койпера, как на золотой середине.

Обитающих на станции ученых события в остальной системе затронули мало. Даже если бы солнце погасло, станция продолжала бы жить благодаря новейшему коллапсарному реактору. Пускай и не столь эффективному как аннигиляция, но зато не требовавшего для своего питания ничего кроме космического мусора.

Отсюда тянулись две тонкие ниточки червоточин к Альфе Кентавра и звезде Барнарда, по которым пару десятилетий назад удалось пропихнуть автоматические зонды. Повторить успех, правда не удалось. Помешали финансовые трудности. По решению ЕАС, выкупившей у стран участниц больше двух третей долей, приоритетом стали не фундаментальные направления и межзвездные путешествия, а оружейные и двигательные технологии.

На станции находилось почти две тысячи человек. Многие приехали сюда на постоянное место жительства. Тратить десять месяцев на дорогу туда и обратно, чтобы работать вахтовым методом мало кто хотел. Снабжение велось в основном автоматическими кораблями. Если вы думаете, что основное население составляли ученые, то вы ошибаетесь. Профессора сидели в своих кабинетах на Марсе и Земле и по квантовой связи ставили задачи инженерам и рабочим, собиравшим оборудование на месте. Новейшие роботизированные производства были развернуты на базе станции. Присутствовала даже небольшая верфь для сбора тестовых кораблей и шахтерских зондов.

'Звездой смерти', как в шутку прозвали Нильфхейм после того, как гравитационные колебания от неудачной третьей червоточины разорвали на части планетоид 2007 OR10 входящий в десятку крупнейших транснептуновых объектов, конечно же, правил лорд. Правда, не Вейдер. Самый настоящий английский лорд Генри Кавендиш.

Именно на его ехидную морщинистую физиономию в обрамлении седых бакенбард я смотрел сейчас на голографическом экране связи.

– Молодой человек, это сейчас модно на Земле?
– лорд Кавендиш рассматривал мою кольчугу и меч на поясе.
– Я предполагал, что после глобальной мясорубки, которую по недоразумению называют войной, начнется технологический упадок, но не так же быстро...
– в камеру попала Ингрид, которая в кое-то веки смогла вместо утилитарной походной одежды одеть платье с глубоким вырезом, которое, видимо попало на корабль исключительно произволом Олега.
– ...и падение нравов. Хмм... Знаете мне даже нравится. Я бы на вашем месте тоже занялся ролевыми играми. Несколько месяцев полета с симпатичной молодой особой...

– Леонид Андреевич просил доставить вам посылку.
– прервал я его. Мои уши покраснели. Ингрид нарочито глубоко поклонилась перед камерой и послала воздушный поцелуй сэру Генри.

– Да, спасибо, он предупредил меня о вашем прибытии. Я отправляю вам программу стыковки.

Я загрузил присланный маршрут и через пятнадцать минут мы уже стояли в шлюзе. В руке я держал кейс с 'Очень Важным Грузом'. Сэр Кавендиш не стал встречать нас лично. Его секретарь провел нас по узким, коридорам технической части станции вдоль стен, которых располагались многочисленные провода и трубы. Наконец мы дошли до его рабочего кабинета.

Сэр Генри сидел со стаканом виски в своем кресле. Кабинет в нарушение всякой пожарной неопасности был отделан натуральным деревом. У меня появилось ощущение, что я зашел в девятнадцатый век. Кольчуга и меч сейчас бы смотрелись гораздо более к месту чем наши гермокостюмы.

– Присаживайтесь.
– кивнул лорд на диван. Эпичную конструкцию с подлокотниками из резного дерева обтянутую и обивкой из бархата. Такой роскоши я не видел даже в резиденции Алого ордена. Я протянул ему чемодан. Я ожидал увидеть внутри какую-нибудь сложную деталь, кристалл с программой, но там лежал конверт. Обычный такой бумажный конверт с письмом.