– Не слушайте его, прелестная, он ничего не понимает в женской красоте! Вы само совершенство! Прекратите дуться, вот, отведайте этого мягкого мясного пирога, выпейте вина, и расслабьтесь. После нашей прогулки по ночному городу стоит перекусить.

Увидев, что заклинание отменилось, я судорожно выдохнул остаток воздуха из груди. Ингрид же осушила залпом полбокала вина, и с мрачным видом начала заедать обиду. Канцлер пристально посмотрел с начала на нее, а затем мне в глаза. После чего выдал:

– Трикс, вполне возможно, что это бродяга спас нам только что жизнь.

– Ы не токо.. ам.. чав..- раздалось из-за стола.

Раздражающая вибрация вместе с моргающей иконкой, говорящей о гипогликемии игрока, заставила меня разорвать нейросоединение. Идея поесть в реальной жизни была актуальна как никогда. Если с воздухом и водой вопрос не стоял, так как система рециркуляции инженерного отсека была автономна и с моим маленьким потреблением ресурсов бы хватило года на три, то нычка из чипсов, шоколадок и виски из подсобки главного механика закончилась через неделю. Показатели радиоактивного заражения на корабле несколько снизились (хотя, возможно просто датчики начали выходить из строя), и я решил рискнуть поразнообразить свое меню чем-нибудь белковым с соусом на тепловых нейтронах.

– Фраза вполне в стиле казначея,- пробурчал я себе под нос. И полетел умываться.

В зеркале отразилась моя унылая физиономия с редкой щетиной. Под глазами залегли глубокие синяки. Я провел по топорщащимся волосам влажной ладонью. Часть моей шевелюры осталась на руке. Похоже лучевую болезнь я таки получил. Впрочем, беспокоится о возможности развития рака не стоило. Если меня спасут, то вылечат. А если нет, то Солнце превратит меня в облачко плазмы.

Я с трудом в одиночку облачился в скафандр высшей степени защиты. Подобрав портативный дозиметр, я снял блокировку шлюза в складской отсек. Судя по карте, которую выдал аварийный компьютер, пара контейнеров, находившихся под цистерной с водой фонила достаточно слабо, чтобы оставить мне шансы дожить, если не до старости, то хотя бы до входа в фотосферу Солнца.

Пока я пробирался по переходам мертвого корабля воспоминания нахлынули на меня. Сказать, что последняя неделя была самой запоминающейся в моей жизни, это ни сказать ничего.

Человечество переходит из одного века в другой, меняются декорации, каравеллы превращаются в космические корабли с ионными двигателями, но люди остаются теми же. Когда три месяца назад система Юпитера объявила о независимости от организации Объеденных наций и выходе из конфедерации Сол, никто не переживал. Как известно, баба с возу-кобыле легче. И даже псевдомусульманские фундаменталистские лозунги не заставили предпринять никаких мер правительства Земли и Марса. А зачем? Экономически невыгодный проект колонизации галлилеевых спутников Юпитера был неинтересен никому, кроме Лиги Арабских Государств, которым не досталось доли ни на Луне, ни на Марсе.

Предупреждение о принудительной высылке инопланетных граждан всего лишь побудило направить два транспорта для эвакуации. Ни переговоров, ни компенсаций. По мне так следовало отправить вместо нас штук сто АМ-торпед. У Юпитера бы появились новые кольца, и это было бы хотя бы красиво...

С орбиты Марса нас сняли в экстренном порядке. Двести грамм антиматерии были предоставлены в течение одного дня, что заставило задуматься о теории заговора и запланированности всех событий.

Расчетное время прибытия составляло около двух месяцев дней, но быстрее нас, учитывая расположение планет, не мог долететь никто. Это было известно всем. И нам, и сепаратистам, и даже их Аллаху, который не придумал ничего эффективнее аннигиляционого двигателя. Однако, около пяти тысяч человек, считая женщин и детей, было выброшено на орбиту Европы в спасательных капсулах где-то через неделю от начала событий. Запас продовольствия и воды был мизерный... Конечно! Ведь новое государство не могло разбазаривать ценные энергетические и органические ресурсы!

Подобрать нам и десантному крейсеру Лоредан удалось подобрать восемьсот семьдесят четыре человека живыми. Я не хочу вспоминать свое участие в констатации смертей и погрузке тел. Хотя бы на это защитных механизмов моей психики хватает. Однако самый главное испытание нас ждало после того, как мы провели гравитационный разгонный маневр у Юпитера и легли на обратный курс.

Амальтея. 262x146x134 км камня. Новейший экспериментальный ускоритель частиц объединенного института ядерных исследований евразийского союза на нем. Кто знал, что он был переделан в одно из самых мощных орудий убийства нашего столетия?

Пучок высокоэнергетических частиц пронзил Лоредан почти по оси корабля. Экипаж и пассажиры умерли почти мгновенно. Нашему Санвеллу повезло больше. Толи какая-то флюктуация в магнитосфере Юпитера, толи шальной астероид немного отклонил следующий выстрел. Я в этот момент находился в экранированном реакторном отсеке и получил не больше одного грей. Отделался тошнотой и головной болью. Пассажиры умерли быстро. Тех, кого не убило сразу, прикончила наведенная радиация.

Хуже всего пришлось оставшемуся экипажу, находившемуся в частично защищенной рубке. Они умирали долго. Три дня я видел их мучения по интеркому и не мог помочь. Я даже не мог добраться до них не получив летальной дозы радиации.