– Да, Алан? – Кеннисон поднял голову от бумаг и отложил ручку. Селкирк вывалил на его стол пачку компьютерных распечаток.

– Я закончил анализ, о котором вы просили.

– Спасибо, Алан. – Кеннисон полистал страницы, и цифры заплясали у него перед глазами, как в мультфильме. – Я возьму это домой и посмотрю.

Это означало, что Селкирк может идти. Кеннисон снова взял ручку и углубился в бумаги. Через несколько секунд он поднял глаза и увидел, что Селкирк все еще стоит у стола.

– У вас что-то еще, Алан? Охота за вирусами идет нормально?

– Да, там проблем нет. Мисс Бейкер весьма способная программистка – хотя я вам и говорил, что смог бы справиться и сам. Мы уничтожили все вирусы, какие были в системе. Но… – Он показал на распечатку, которую только что принес. – Вы мне не скажете, в чем дело?

Кеннисон поднял бровь.

– Просто еще одно задание, Алан. Еще одно задание. «Кеннисон Демографикс» – хорошо известная, заслуженная фирма, у нее много клиентов, и кое-кто из них иногда обращается к нам с довольно странными просьбами.

Селкирк перегнулся через стол, опираясь на него руками.

– Бросьте! На этот раз клиент – вы! Что у вас на уме?

Кеннисон пристально смотрел на руки шотландца, пока тот не убрал их и не отступил от стола. «Так-то лучше. Алан определенно превращается в трудное дитя, – подумал Кеннисон. – Слишком много о себе воображает. Забывает, кто здесь главный. Не проявляет должного уважения. Уважение к начальнику – sine qua non note 49 цивилизации. Всякому свое место, и всякий на своем месте. Придется указать этому молодому человеку его место. Люди, которые знают свое место, лучше работают. Это понимали средневековые ремесленники и потому создали цехи. Так устраняются трения и зависть, гарантируется, что любую работу выполняют только те, кто достаточно компетентен. Правда, чем-то Алан мне симпатичен. Может быть, он всего-навсего напоминает мне о собственной молодости? Что и говорить, на покорную овечку он не похож. Ну, покорным овечкам нужны сторожевые собаки. А королям – наследные принцы. Выйдет из Алана подходящий наследный принц? Возможно, возможно».

– Да, это я, – сказал он. – Но то, что я сказал, остается в силе. Некоторые наши клиенты обращаются с не совсем обычными просьбами. Эта моя работа очень важна для… ну, скажем, для нашей будущей безопасности и спокойствия.

Селкирк мотнул головой.

– Не понимаю. Какое отношение к нашему спокойствию имеют земельные участки, которые когда-то предоставляли испанцы на юго-западе?

– Это нити, – ответил Кеннисон. – Нити. Вы обнаружили те участки, которые почти не затронула война и которые с тех пор остались в руках тех же семейств?

– Да. Но не лучше ли нам заняться…

Кеннисон предостерегающе поднял руку и кивнул в сторону общего рабочего зала, где пил кофе и болтал с секретаршами полицейский.

– Завтра все снова будет по-старому, Алан. Вот завтра и расспросите меня о моих планах. Пруденс тоже выясняла кое-что по моему поручению. Она отнюдь не сидела сложа руки.

Отнюдь. Больше того, подумал Кеннисон, она проявляет изрядную энергию. С тех пор как он вернулся после свидания с Мелоуном, они с Пруденс «совещались» почти каждый вечер, и это уже начало ему приедаться. Пусть она и хороша собой, – Кеннисон нередко ловил себя на том, что снова и снова об этом задумывается в свободные минуты, – но исполнять ее желания становится все труднее. Может быть, эта игра в «заблудившуюся девочку» стала чересчур прозрачной, потеряла прелесть новизны и поэтому уже не так его волнует?

Он вздохнул и посмотрел на часы. Вот-вот Она опять позвонит и начнет его домогаться. Эта женщина не знает меры.

– Так вот, Алан, всему свое время. Всему свое время. А пока уже пять ноль-ноль. Не пора заняться ежедневной охотой на вирусов?

Зажужжал зуммер внутреннего телефона. Кеннисон поднял трубку.

– Да?

– Дэнни? – услышал он испуганный голос. – У меня беда. Приходи сюда поскорее, пожалуйста!

Кеннисон прикрыл трубку рукой.

– Это все, Алан, – сказал он подчеркнуто ровно. Служащие должны помнить, кто начальник. – И закройте за собой дверь, когда выйдете.

Оставшись один, Кеннисон убрал руку и сказал в трубку:

– Послушай…

– Дэнни, пожалуйста! Обещаю, что больше никогда не буду тебя просить! Тут совсем другое. Ты мне нужен!

В ее голосе слышались слезы.

– Дорогая моя, – промурлыкал он, – у тебя слишком пресная жизнь.

Он задумался над собственными словами. Может быть, какая-нибудь новая игра… Пруденс не может жить без своих жалких игр, как наркоман не может без «колес». Фантазия у нее, как выгребная яма. Каждый раз, уходя от нее, Кеннисон чувствовал себя так, словно окунулся в грязь. Он тер себя жесткой губкой под душем до тех пор, пока кожа не начинала гореть.

Так почему тогда он непременно идет к ней? Может быть, слишком уж бережет ее чувства? У него всегда был чересчур мягкий характер. Она хнычет, начинает упрашивать и в конце концов склоняет его принять участие в этих нелепых играх. Но ведь нельзя обижать ближнего, верно? С его стороны было бы жестоко отказать в удовлетворении ее потребностей. Тем более что она на его стороне; К тому же Кеннисон считал, что немного поразвлечься невредно. Делу время, потехе час.

– Хорошо, скоро буду. – Он положил трубку прежде, чем она успела пролепетать слова благодарности. Потом встал, поправил брюки, немного съехавшие на сторону, и направился к секретному лифту в туалетной комнате. Noblesse oblige note 50 . Он вздохнул. Кто сказал, что так легко быть начальником?