Шрифт:
– Но в комнате нет окон, – возразила она. – А дверь мы можем закрыть.
– Если дверь будет закрыта, мы не услышим, когда кто-нибудь войдет в главный зал.
Она взглянула на него. Голос у него был, как у капризного ребенка.
– Да господь с вами! Кто может сюда войти в такой поздний час?
– А если грабитель? – Это был наполовину вопрос, наполовину предположение.
Она фыркнула.
– Не говорите глупостей.
– Ну, ладно, – недовольно ответил он и дотронулся до панели на стене у самой двери.
Флюоресцентные лампы мигнули и зажглись, залив комнату жемчужным светом. Она увидела, что Кеннисон, обиженно выпятив нижнюю губу, по-детски надулся. «Что это с ним?» – подумала она.
Они работали целый час. Кеннисон отвинчивал задние панели и отключал тумблеры, Сара следила за его действиями по экрану терминала. (ФАЙЛ РАЗБЛОКИРОВАН. ФАЙЛ РАЗБЛОКИРОВАН) «Он мог сделать все это и сам, – подумала Сара. – А после отключения защитных схем я могла бы работать из дома».
Зачем он настоял, чтобы она пошла с ним? Потому что он параноик и кто-то должен все время держать его за ручку?
Кеннисон показался из-за левой крайней консоли – без пиджака и галстука, с закатанными рукавами и расстегнутым воротничком. Изображает тяжелую физическую работу? «Хватит играть в игрушки, кузен Дэниел!»
– Это последняя защита, – объявил он. – Теперь кто угодно может залезть сюда и украсть все файлы. – Он слегка нахмурился, закусил нижнюю губу и уставился на машину. – Кто угодно, – повторил он грустно. – Alea jacta est note 62 .
– А это, значит, ваш Рубикон? – добавила она.
Note62
жребий брошен (лат.)
Он повернулся к ней и улыбнулся.
– Ах, мисс Беннет! К сожалению, так мало кто в наши дни разбирается в классике…
– Да? А кто в этом виноват?
Кеннисон покачал головой.
– Теперь вы уже прекрасно знаете, мисс Беннет, что мы можем поощрять и поддерживать какую-нибудь тенденцию, но мы не можем внедрить ее насильно.
– Он еще раз взглянул на панели драйверов, которые только что снял. – Я бесповоротно встал на этот путь. И все же кто может устоять перед искушением оглянуться? Кто может поставить крест на своем прошлом – даже на прошлом своего отца – без малейшего признака сожаления?
– Ну-ка, расскажите мне все как есть, – сказала она, не скрывая иронии. Кеннисон снова повернулся к ней.
– Да. Вы поймете, не правда ли? Мы с вами – не то что Джимми Кальдеро и ему подобные. Мы не можем так просто, ради удобства, отбросить все, чем были и чем еще могли бы стать. Это нас с вами и связывает. Мы с вами как брат с сестрой. – Он просиял, как будто ему пришла в голову свежая мысль.
– Как брат с сестрой.
«Ну и ну!» – подумала она и не без труда заставила себя вспомнить, что вот этот самый симпатичный опечаленный человек, который сейчас стоит перед ней, не раз отдавал приказ об убийстве людей – в том числе Моргана и Денниса. Что поиски Денниса интересуют его только потому, что ему надо знать, кто его похитил. Почему он не похож на жестокого, высокомерного психопата, как все убийцы в кинофильмах? Почему он вызывает такое сочувствие и жалость?
Она повернулась к экрану терминала. Нужно было изучить всю архитектуру системы, чтобы быстро продублировать ее и скопировать в систему Детвейлера, пока никто не успеет об этом догадаться. Только Селкирк, Джонсон и Ченг знают, что решено сохранить копию исходных файлов. Если это заметит кто-нибудь из Ночной Смены, хлопот не оберешься.
– Скажите-ка мне, братец, вы уверены, что Детвейлер дал согласие спрятать у себя вашу систему?
– Да, сестренка. – («О господи! Он серьезно!») – Джимми Кальдеро звонил сегодня вечером и это подтвердил.
Она не подняла глаз. Почему Ред звонил Кеннисону, а не ей? Был слишком занят? Судя по тому, что рассказывал Босуорт, в Бостоне хватает дел с «ДБС» и Тайной Шестеркой. Он мог забыть. Его могли оторвать.
А почему, собственно, она подыскивает ему оправдания?
Кеннисон поднял перед собой руки.
– Пожалуй, я пойду умоюсь, а вы пока начинайте, сестренка.
Руки у него были совсем чистые. Сара проводила его взглядом. Перед тем как выйти из компьютерной, он погасил свет. Когда дверь за ним закрылась, Сара решительно подошла к панели и зажгла свет снова.
«Сестренка»!
Только час спустя она сообразила, что он что-то очень долго не возвращается.
Она прекратила работу и огляделась. Часы показывали три тридцать. Какого черта, где он там? Она склонила голову набок и прислушалась, но ничего не услышала, кроме скрипов и шорохов, какие всегда слышатся в ночном доме. Кроме негромкого жужжания терминала и гудения ламп дневного света.
Она щелкнула «мышью» и отключила экран, потом подошла к двери и нерешительно остановилась, взявшись за ручку. Ей вспомнились страхи Кеннисона, она вздохнула и погасила свет.