А они об этом знали? Они могли решить, что она что-то рассказала Эбботу. Хотя почему они могли так подумать, одному богу известно. Но почему они не начали действовать сразу? В доме Уайднера она была в понедельник, а ее никто не трогал до пятницы. Почему они не действовали немедленно – против нее и ее предполагаемого «сообщника»?

Может, сначала они сомневались. В конце концов, есть масса причин, почему любой досужий исследователь вздумал бы между делом поинтересоваться Брейди Куинном. Нет, за это время должно было произойти что-то еще, что убедило их. Но что?

Ее «мышь»! Она бегала по сети, выискивая связи между Куинном, Обществом Бэббиджа, аналитическими машинами и еще полудюжиной других вещей. О господи! Одного интереса к судьбе Брейди Куинна было недостаточно, само по себе это вызвало бы у них только подозрение. Но «мышь» перепугала их до смерти. Неудивительно, что они даже не сделали попытки предостеречь ее. По их мнению, она уже все знает и предупреждать поздно.

«Мышь» бегала по сети несколько дней, прежде чем они спохватились. Значит, сразу ее не заметили. А это означает, что они не всеведущи. И Мелоун сказал, что они перепугались до потери сознания. Впервые Сара подумала о них, как о живых людях, а не о безликой силе. Они не были непогрешимы. Они совершали ошибки. Смертельные ошибки. Они, возможно, так же не знали, что делать дальше, как и она!

Сара зажгла экран и вызвала «мышь». Думать об осторожности уже поздно. Ред затеял бесполезное дело. Теперь он никогда не сможет убедить их, что она – не Чужак. Больше того, как только Ред узнает про «мышь», и у него, наверное, тоже появятся сомнения.

«Я знаю, что они делают в подобных случаях. Если сомневаешься, убивай». А что делают люди Реда? Ведь он не сказал, что ее не убьют. («К нашему большому сожалению, придется с ней кончать», – так, наверное, он выразится.) С внезапной дрожью она подумала о том, какого рода «корректировкой» занимается Ред.

Сара снова взяла газету и взглянула на заголовок «ДВОЕ ЗАСТРЕЛЕНЫ В ЛЮБОВНОМ ТРЕУГОЛЬНИКЕ». Теперь ясно, что они идут по ее следу, уничтожая каждого, с кем она могла говорить.

Она вскочила так резко, что сдвинула стол, расплескав кофе. Каждого, с кем она могла говорить?! Значит, теперь поздно бояться за Денниса. Она бросилась к телефону и набрала его номер. Он был в памяти аппарата, так что достаточно нажать только две кнопки. Тем не менее в спешке она умудрилась ткнуть пальцем мимо одной из них. Она выругалась, прервала связь и вызвала номер снова.

Послышались гудки. «Ну, подойди же! – молила она сквозь стиснутые зубы.

– Ну, подойди…»

Трубку взял Джереми, друг Денниса.

– Джерри, это я, Сара. Деннис дома? Мне надо немедленно с ним поговорить. Это важно.

«Может быть, я ошибаюсь. Наверное, ошибаюсь. Надеюсь, что ошибаюсь».

– Вы хотите сказать, что ничего не слышали? – ответил Джерри. Его голос срывался, как будто он только что плакал. Это в духе Джерри – он был легко возбудим и чувствителен. – О, все ужасно. Просто кошмар.

Ее сердце упало, а рука стиснула трубку.

– Что? Что случилось?.

– Деннис… Вчера ночью его сбила машина. Сбила и умчалась. Мы возвращались домой после спектакля и… Его отвезли в Портеровскую больницу и всю ночь оперировали.

– О нет! Он будет… Он сейчас вне опасности?

– Я… не знаю, – сознался Джерри. – Я постоянно туда названиваю. Надоел им ужасно. Они будут знать только к концу дня, а сейчас, говорят, состояние критическое. За ним наблюдают сестры, и к нему присоединены всякие приборы, так что врачи сразу узнают, если что-то изменится.

«Надо поблагодарить Бога за космическую программу, – подумала Сара. – Она продвинула медицинскую технику на целое столетие вперед. Теперь можно спасти человека, который не выжил бы всего несколько десятков лет назад». Она понимала, что старается успокоить себя. Хирурги не волшебники, а медицина не всесильна. Однако «критическое состояние» – все-таки лучше, чем «скончался по пути в больницу». Еще остается шанс. И неплохой шанс.

«Должно быть, у них тут не один „свой“ человек», – подумала она. Ночной наезд – куда более тонкий способ, чем сумасшедший с пистолетом в парке. Полиция в таких случаях задает меньше вопросов.

– Кто это сделал, Джерри? Уже известно?

– Кто? Неизвестно. Юнцы, которые накачались «материнскими слезками», или еще кто-нибудь в этом духе. Полиция объявила розыск, но их никогда не поймают.

«Нет, – подумала Сара, – не поймают. Полиция даже не догадывается, где их искать».

– И какая, к дьяволу, разница, если даже поймают?

В душе Сара согласилась с этим. Но она произнесла несколько обычных в таких случаях фраз о том, что не надо терять надежды, что Деннис выкарабкается и все закончится хорошо. Она старалась говорить как можно увереннее, хотя не очень рассчитывала на это сама, да и Джерри, как она полагала, тоже.