– Конечно! Я подожду!

Хоть она сказала это уверенно, но я же слышала, что она нервничала, а после просто расстроилась, не знаю, что и делать, но по моему мнению, я здесь всех только раздражаю. Конечно, Эллин и Марко не подают вида, они же мои лучшие друзья. Да и я у них была единственный, но ненормальный друг!

«Вчера мы хорошо прогулялись» - говорила я себе, когда вставала с кровати. Я сразу же пошла, конечно, к Эллин. Потому что у меня было ещё много вопросов, да и ей есть, что было сказать.

Когда я шла люди или наши соседи оглядывались на меня, и наверно хотели спросить о чём-то. Например: « Почему я уезжала, а тут вдруг приехала? Или почему я нисколько не изменилась, как была восемнадцатилетней, так и осталась.» В общем, у них было множество вопросов. А знала я это, потому что они так смотрели на меня, будто вот-вот осудят в чём-то, но я сама не знала в чём.

* * *

Вот наконец-то я пришла к Эллин. Дверь в её дом была открыта, я потихоньку зашла и услышала, как Марко и Эллин разговаривали. Конечно, подслушивать было не хорошо, но мне тогда пришлось, ведь я думала, что у них нет от меня секретов. Я подошла немного поближе и услышала, вот это:

– Эллин, может сказать Келен правду?

Сперва я не понимала, о какой правде говорит Марко, и неужели мои лучшие друзья могли мне хоть когда-нибудь соврать. Я решила послушать дальше:

– Марко, думаешь, Келен будет приятно слышать, что её друзья столько времени её обманывали? Марко, она не должна знать, что тогда отправили письмо в Италию на самом деле мы, и что её мать жива. Она не должна этого знать или она на нас сильно обидится и не станет говорить, или даже хуже!

– Ладно, я не скажу. Просто врать, это тоже не правильно!

Все слова, которые я услышала, меня потрясли. Я не могла поверить, что мои лучшие друзья смогут когда-нибудь мне соврать. Из дома Эллин я так быстро выбежала. Но я выбежала резко и шумно, поэтому Эллин и Марко услышали мои громкие шаги. Они сразу побежали за мной, чтобы всё объяснить. Но я не хотела ничего слышать.

Я бежала так быстро, что они не могли меня догнать. Потом, когда я уже была близко к дому старушки, я быстро завернула за сарай и спряталась там. Чтобы Эллин и Марко, пока что меня не беспокоили и дали обо всём подумать. Они искали меня везде и дома, и по улицам, и у соседей, везде…

А я всё сидела на лавке возле сарая, мне было так плохо. Опять же, что делать, я не знала. «Никогда бы не поверила, что мои лучшие друзья смогут меня когда-нибудь так сильно обмануть, но они ещё, наверно, не догадываются, что я про всё это знаю…» - думала я.

После того, как Эллин с Марко ушли наконец домой, я пошла в лес, да именно в тот лес где я стала вампиром. Я была такая голодная, конечно, я не стала убивать человека, а выпила кровь зайца, но для вампира этого не достаточно, но поделать было нечего, приходилось питаться этим.

Меня не было дома около трёх дней. Я понимала, что все будут волноваться за меня, но сделать я нечего не могла. Вот через три дня, я вернулась домой. Дома были та старушка и Эллин с Марко. Когда я зашла, на меня сразу же набросилась Эллин и сказала:

– Келен, где ты была??? Мы тебя везде обыскались! Мы думали ты не вернешься!

Она так спокойно это говорила, будто ничего они с Марко от меня и не скрывали. Я была сильно удивленна.

– Что!? Ты так спокойно об этом говоришь? Вы же скрыли от меня самое важное в моей жизни. Я сперва вообще не могла в это поверить, но это ведь так, да?

– Мне жаль, что нам с Марко пришлось так сделать, извини…

На лице у Эллин появились слёзы, они говорили за неё, как ей жаль, что ей получилось так сделать. Когда Эллин договорила, с кровати встал Марко. Он тоже обнял меня и извинился за ложь.

– Нет! Я не хочу вас слушать. Я ведь думала, что вы мои настоящие друзья, оказывается, я ошибалась. Я сильно ошибалась!

– Но…Келен, это не так!

– Нет, не хочу ничего слышать!

Я оттолкнула Эллин и Марко, и присела на кровать. Потом я встала и сказала:

– Но одну вещь я знать точно хочу, и надеюсь, что вы мне её скажете.

– Что Келен, спрашивай о чём захочешь.

Волнуясь сказал Марко.

– Где моя мама?

В данный момент это я знать хотела больше всего другого, хотя вопросов было множество.