Старуха встретила нас на крыльце:

– Закончили госпожа??

– Да, Дуннирэ, вашим вишням больше ничего не грозит, наверное, завтра мы уйдем. Ох, как спать хочется!

– Госпожа, просьба у меня к вам. Замялась старуха, входя в кухню. Вы ведь к Южным Сестрам направляетесь, что бы сутью управлять??

Я лишь молча кивнула, то что идем к Южным Сестрам Вран говорил, а вот про управление сутью - спрошу попозже. Что-то мне подсказывает, что он знает, о чем старуха ведет речь.

– Я там была, лет сорок назад, с этими словами Дуннирэ извлекла из ворота рубахи овальный медальон с россыпью мелких камушков.

– С мужем. Глаза пожилой женщины счастливо затуманились.

– Сыны то наши в город подались, хорошими воинами стали, хотя суть только один взял. А муж мой три зимы назад ушел к Светлым Богам. Некому медальоны вернуть, не хочу что бы в земле гнили, или расплавил кто.

Тоскливо прошептала старуха и положила медальон на стол, потом второй - камни были тусклыми, как старое стекло, серебро почернело, я растерялась, но вперед шагнул Вран. Низко поклонился старухе и завернул медальоны в чистый рушник, снятый со стены. Старуха смахнула слезинку с морщинистой щеки и тут же принялась хлопотать у стола, стремясь посытнее накормить нас после длительной волшбы.

Меня сжигало любопытство и недоумение - что все это значит?? Хотелось бы расспросить Врана, но Дуннирэ крутилась у печи, подавая все новые вкусности, а сам Вран сосредоточено ел, не поднимая головы от миски. Наконец корова возвестила долгим мычанием о себе и наша хозяйка, взяв чистый подойник, ушла в хлев.

– Вран, расскажи мне об этих медальонах, пожалуйста. И объясни, что такое суть?? И почему нас не побили камнями в этой деревне, когда ты превратился из собаки в человека??

Вран поднял голову, посмотрел на меня пристально, и я услышала его хрипловатый голос в голове:

– Такие медальоны можно получить в обители, которая расположена на вершине одной из Южных Сестер. Не побили, потому что наша хозяйка - оборотень, и здесь все это знают, решили, что мы к ней по-родственному заглянули.

Ага, так вот к чему Вран принюхивался, когда мы входили в деревню! Метки оборотня он наверное различил издалека, но хотел убедиться, что мы пришли правильно.

– А что такое суть??

– Сутью оборотни называют свою вторую ипостась.

– Ага, значит если наша хозяйка - оборотень, а из детей суть воспринял только один, значит, муж ее был человеком.

Я сидела на лавке, качая ногой:

– Но Вран!! Она сказала, что мы идем к Южным Сестрам, что бы управлять сутью?? Она имела в виду тебя?? Если ты там побываешь, сможешь превращаться сам?? По своему желанию?? И Руима это знала?? Мы поэтому идем туда??

Вран глухо застонал под ворохом моих торопливых вопросов.

– Нет, не знала. Она просто видела нас в видении, мы стояли у Южных Сестер, и показала часть видения мне. Я не природный оборотень и не знаю, смогу ли управлять сутью вообще.

Я так же задумчиво пробормотала:

– Я с тобой Вран, если ты превращаешься от моей волшбы и крови, мы узнаем, как вернуть тебе облик совсем.

Мысленно я добавила - чего бы мне это не стоило. Хотелось подойти и погладить его волосы, заглянуть в глаза, упрямо глядящие в миску, но сейчас было не время. Вздохнув , я встала, и привычно отправилась к лавке в горнице, на которой спала в первую ночь, но Вран шагнувший следом перехватил не дав сесть и отвел к высокой кровати со множеством пышных подушек. Рядом лежали мешки - один мой, собранный еще Руимой, а второй раза в три больше и даже на вид очень тяжелый. Ага, это видимо наш багаж на завтра, и попона уже тут и длинный толстый плащ из домотканой шерсти. Присев на краешек я потянулась к завязкам платья и замерла - Вран никуда не уходил, стоял тут же в горнице лишь чуть отвернулся, глядя в сторону.

– Вран, выйди, пожалуйста, мне надо переодеться.

– Переодевайся, я не смотрю.

– Вран, я ... Я смутилась, не зная, что сказать - ведь мы вторую неделю бегаем по лесам, да и после бани, наверное, глупо стесняться, но я не могла переступить свое смущение и понятия о приличиях. Ну и пусть ханжа!! Не могу и все!! Темные, бездонные глаза глянули в мои:

– Я не могу отойти, Рита - ой, он первый раз назвал меня по имени!

– Смотри! Столько бессильной тоски было в этом слове, что я замерла завороженно глядя в его глаза.

Вран начал медленно отходить от меня, между нами было метров пять по диагонали - от кровати до входа в горницу, когда его глаза сверкнули болью и пропали - на пороге стоял большой черный пес. Я заревела, глупо и некрасиво, в голос. Как же он меня ненавидит!! Вот почему и в глаза не смотрит - я для него обуза, камень на шее который приходится таскать, что бы быть человеком. Дорогая плата за возможность жить на двух ногах! Испуганная Дуннирэ заглянула в горницу - Вран уже снова стал человеком и сел рядом со мной прижимая головой к своей груди.